Хозяин комнаты стоял возле окна и упрямо не оборачивался, хотя услышал, что я пришел. Ноги широко расставлены, руки сжаты в кулаки, плечи поднимаются от тяжелого дыхания. Наконец Гера повернулся и уставился на меня исподлобья. Обиженный, потрепанный, весь в боевых отметинах, которые неохотно заживали. С тех, пор как он здесь чалился, мои руки регулярно чесались дать ему пизды, но я стойко щадил братца. Не хотелось доводить дело до больнички.

Внезапно Гера сдвинулся с места и начал приближаться. Усыпив мою бдительность неторопливостью, он в самый последний момент резко замахнулся и врезал мне по лицу кулаком…

Дернув головой, я так ошалел, что едва успел уйти от второго удара. Но затем оперативно поймал руку щенка, вывернул ее почти до хруста и потолкал его к стене.

– Пусти меня, сука! – Я прижал братца щекой к стене, так что его злобный рев звучал довольно забавно. – Я буду, блядь, до последнего ебашиться, но ты меня больше не тронешь!

Хмуро зыркнув на Геру, я сплюнул кровь на пол и снисходительно выдал:

– Да кому ты нужен!

Резко освободил его и отошел.

Брат обернулся, впился в меня красными от злости глазами, но снова нападать медлил.

– Если не нужен, так какого хуя ты меня здесь держишь, и как пса воспитываешь?! – прокричал он, потирая больную руку.

– Потому что взял на себя ответственность, – отчеканил я, – когда вытащил тебя из дерьма, в которое ты в очередной раз влез. Потому что хочу, чтобы ты прямо сейчас переосмыслил свое убогое существование, раскрыл, наконец, зенки и увидел, куда ведет дорожка, по которой ты блядь несешься! Если в этом не помогу тебе я… не поможет больше никто, Герман.

Гера качнул головой и ядовито выдал:

– Смотри какой благородный… Да, я твой должник, Вадик. Вот только не припоминаю, чтобы просил тебя со мной нянчиться!

Не услышав от меня ответа, он недовольно оскалился и, хромая, двинулся к кровати. Задумчиво проследив за этим, я уже перемалывал внутри неизбежный вопрос: с чего меня действительно гложет внутри это долбанное чувство долга? Почему я не могу просто забить, отпустить поводья?! И пусть эта малолетка несется куда хочет, ломает свою жизнь, утопает в дерьме, пока не дойдет по-настоящему! Но я не мог. Потому что ощущал этот долг, вовсе не перед младшим братом, а перед матерью…

Она слишком рано ушла из его жизни. Гере лет одиннадцать всего было. Рядом остался отец, вечно занятый криминальными разборками, да новыми схемами развода, и я. Уже довольно взрослый, но понимающий, что пацану нужно внимание, опека. Я решил, что просто обязан позаботиться о нем в отсутствии матери, которая, как все тогда предположили, сбежала от деспотичного супруга. Узнав это, я даже не стал ее обвинять, а испытал только одно чувство – облегчение. Она не могла иначе. И еще долго продержалась в этом аду.

Я дал Гере то, чем отец не считал нужным делиться. Он исправно снабжал сына материальными благами – не столько заботясь, сколько для поддержания репутации семьи – тогда как я служил единственным навигатором для брата. Направлял его, морально поддерживал, советы подкидывал, участвовал в жизни. Однако чем старше он становился, тем сложнее было до него что-то донести, и тем больше терялась между нами связь.

Герман шикнул, ложась поперек кровати, и осторожно прислонился к стене затылком.

– Ты мой брат, – наконец заговорил я подчеркнутым тоном. – Плохой, хороший, кривой, косой, но брат! Поэтому я вижу резон с тобой возиться. Нравится тебе это или нет.

Он задержал на мне хмурый, недоверчивый взгляд. Будто его удивили мои слова. Однако ответить на них гордый парень постеснялся.

Оглядевшись, я взял стул у двери, перенес его к кровати и сел напротив брата.

– А ты нормально бьешь, – снисходительно заметил я. – Тебе бы в спорт с такими перспективами.

Гера отвернул недовольное лицо.

– Решил по душам поговорить, Вадик?!

– Можем не говорить. Вставай, и продолжим ебла друг другу разбивать. Устраивает?

Покосившись на меня, он поджал губы.

– Тебе скучно, что ли? Иди вон к своей жене! Пусть еще на меня пожалуется…

– Она не жаловалась, – сдержанно поведал я. – Я столкнулся с Эльзой в коридоре, увидел, что она расстроена и сам все додумал.

– Молодец! – разочарованно усмехнулся брат. – Хуевая у тебя смекалка, потому что я ничего не делал! Но ты ведь не мог подумать иначе, верно? Если Гера, то по любому жди дерьма…