— Что насчет трибутов? Пожалуйста, скажи мне, что мы можем что-то сделать, чтобы остановить это. Если мы были так близки к развязыванию войны, почему бы не рискнуть разозлить Коноса сейчас? Мы могли бы спасти так много невинных жизней.

— Боюсь, в этом году с этим ничего не поделаешь, но ты понимаешь, что принесет всем нам их жертва, — сказал он.

— Почему? Почему мы не можем отказаться? Отправь делегацию обратно без них. Пусть они придут со своими армиями, если это все равно произойдет.

— Нам нужно больше времени, и трибуты выигрывают его для нас. Я знаю, это не то, что ты хочешь услышать, но напомни себе, что они будут последними, — сказал он.

Я проглотила комок в горле. В его словах был смысл, но я не могла избавиться от ощущения, что я ничем не лучше тех, против кого выступала, если позволила этому случиться. Могла ли я что-нибудь сделать? Что, если бы я пошла еще дальше с Райвином? Отказался бы он от подношений ради меня? Что, если бы я предложила себя на их месте?

Теперь было слишком поздно для всего этого. Посол ни за что не захотел бы видеть меня снова. Почему он потрудился спасти мне жизнь, оставалось загадкой.

— Тебе не обязательно оставаться на церемонию, если это слишком, — предложил он. — Ты хочешь уехать ненадолго? Пожить в храме?

Его тон был нежным, и это заставило меня напрячься. Мне показалось, что я только что прислонилась к зазубренным кусочкам битого стекла. Каждая частичка меня была в состоянии повышенной готовности.

— Это то, чего ты хочешь от меня? Отослать меня прочь?—

спросила я.

— Конечно, нет. Просто Офелия упомянула, что ты, возможно, захочешь какое-то время побыть подальше от мужчин после того, что мы попросили тебя сделать, — сказал он.

— Мы?

С каких это пор Офелия была частью его планов?

— То, что я просил тебя сделать, — пояснил он.

— Я никогда не буду служить в храме, — сказала я.

— В спокойной жизни нет ничего постыдного.

От его слов у меня закружилась голова. Был ли такой план для меня, когда все это закончится? Стена больше не была вариантом, и я была не нужна. Что станет со мной после выбора? Если бы мы начали войну, все изменилось бы.

— Мы можем обсудить это позже, — сказал он. — Отдохни сегодня немного. После сегодняшней церемонии все станет намного яснее.

ГЛАВА 23

То утро было как в тумане. Я бродила по дворцу, мой разум был в состоянии войны. Логически я понимала, на какие жертвы шли трибуты, но это все еще казалось неправильным. Во дворце царила бурная деятельность. Все готовились к сегодняшней церемонии. Они готовились к этому месяцами, но из-за внезапной смены даты все тщательно продуманные планы пошли прахом.

У меня скрутило живот при мысли о людях, чьи имена будут названы. Хотя перенос церемонии способствовал достижению целей моего отца, это дало всем присутствующим меньше времени на прощание. У скольких из них были планы на эту неделю? Последние визиты к семье и друзьям? Запланированные любимые блюда, прогулки или мероприятия… что угодно, чтобы насладиться, возможно, последними днями на Афоне.

Все трибуты лишились этого. Сегодня вечером их семьи разойдутся по домам в пустых домах, зная, что они никогда больше не увидят своих любимых. Те, кого пощадят, проведут ночь, наслаждаясь роскошью и танцуя до восхода солнца. Как я могу быть частью этого?

Может быть, я была такой же плохой, как утверждали напавшие на меня люди. Что я сделала, чтобы помочь им? Я переспала с послом Коноса.

Если бы мы заключили союз с драконами, это могло бы стать окончательным выбором. Это спасло бы стольких моих людей, но я была бессильна спасти тех, чьи имена будут названы сегодня вечером. Может быть, я могла бы что-то сделать. Может быть, я могла бы сказать Райвину последнее слово и попросить лазейку. Она должна была быть, верно? Во всех историях о фейри всегда была лазейка.

По дороге на обед я заметила людей, которые уже наводнили территорию дворца за несколько часов до церемонии посвящения. Стражники будут раздавать еду и подарки весь день, что приведет к главному событию на закате, когда делегация Коноса объявит имена жертвоприношений. Я не знала, будет ли их четырнадцать или сто. Все, что я знала, это то, что это казалось неправильным.

— Ты должна поесть, Ара, — подбодрила София, отвлекая меня от моих мыслей.

Я оторвала взгляд от окна, из которого я рассеянно смотрела на синее море за ним.