Шрифт:
На второй или третий день температура пошла на спад. Сейчас мучают только боль в ребрах, слабость и постоянная жажда.
– Если ты не хочешь этот манго, я могу его доесть.
– говорит Даша, сидя на кровати у меня в ногах.
– Конечно! Я больше не хочу...
– Точно?
– Да!
Она берет дольку с блюда и, вывернув ее порезанной на кубики мякотью наружу, откусывает кусочек.
– Ммм...
– закатывает глаза от удовольствия.
– Обожаю... мой любимый фрукт!
– Доедай.
За эти несколько дней мой желудок отвык от переваривания пищи и поэтому уже после трех ложек бульона впадает в ступор, не понимая что делать дальше.
Вытерев губы салфеткой, отодвигаю от себя столик и, подложив подушку, приваливаюсь спиной к спинке кровати.
– Даш... можно вопрос?
– Смотря, какой.
– отвечает немного насторожившись.
– Ты знаешь что-нибудь про Карлин?
Сощурив глаза, она отводит взгляд и откусывает еще один кусочек.
– Что именно?
– Ее наказали за мой побег?
– Это не ко мне...
– отбивает сразу.
– Такое я с тобой обсуждать не буду.
– Ну... то есть, ты что-то знаешь, да?..
– Спроси у Лютого.
– Разговаривать с Лютым то же самое, что говорить с камнем.
– Ага, и ты решила посплетничать со мной?
– усмехается криво.
– Просто я волнуюсь за нее. Не хотелось бы, чтобы из-за меня у нее были проблемы.
– Думаешь, она помочь хотела? По доброте душевной?..
– Она его любит...
– проговариваю тише, впервые озвучивая собственные мысли, - и, конечно, сильно ревнует. Я понимаю и принимаю мотивы ее поступка...
– Ничерта ты не понимаешь, дурочка.
– поднимает выразительно брови.
– Дальше своего носа пробовала когда-нибудь смотреть? Посмотри, там много интересного.
Запустив руку под волосы сзади, сжимаю пальцами шею.
– Правда?.. И что же интересного я там увижу?..
– Ну... не знаю... вас, принцесс, не понять...
– Это кто принцесса?!
– восклицаю со смехом.
– Я?! Серьезно?!
– Серьезно. Ей и апартаменты, и еду отдельно готовят, и шмоток целый ворох и... вон... доктора персонального приставили, а она все носом воротит, да кручиниться изволит.
– Да?!..
– выдыхаю шокированно.
– Да?! А меня спросил кто-нибудь?! Надо мне это все или нет?..
– И чего же тебе надо?
– Я домой хочу! Понимаешь?! Домой!
– выталкиваю через спазмированное горло.
– У меня дом есть! Работа!.. У меня там щенок остался! Маленький!.. Шерхан! Кто о нем позаботится?!
– Успокойся.
– Может, он от голода там пропал или бездомные собаки задрали!
– Тише...
– склонив голову, пытается поймать мой взгляд.
– Тихо, успокойся... Тебе нельзя нервничать.
– Я не нервничаю, Даша!.. Я пытаюсь объяснить, что чувствую, но меня никто не слышит!
– Я слышу...
– разводит она руками.
– Но что толку?.. Ты это не мне объясняй, а... ему...
Ему. Да, конечно. Поговорить по душам, и он тут же отправит меня домой.
Растерев лицо ладонями, пытаюсь прогнать подступающие слезы. Глубоко вздыхаю и киваю.
– Да, я понимаю... Ты вообще не виновата...
– Моя задача, обеспечить тебе комфорт.
– составляет чашки на подносе и вытирает с тумбы крошки.
– Все остальное можешь спрашивать у него самого.
– А тебя?.. Тебя наказали?
– Какая тебе разница?
– интересуется без улыбки.
– Наказали, да?.. Как? Ударили?
– Здесь не бьют женщин.
– кладет салфетку на поднос и берет его в руки.
– А что делают?
– спрашиваю, мгновенно похолодев.
– Тебя что... насиловали?..
– Чего?! Ты в своем уме? Меня?..
– Что тогда?
– Самое страшное наказание от Лютого - это смотреть в его глаза, когда он тобой не доволен.
– проговаривает Дарья, оглянувшись на дверь.
– Уж лучше бы изнасиловали.
Она выходит, а после нее тут же с капельницей появляется Иван Борисович. Вешает пластиковую емкость на штатив и, перетянув руку выше локтя, аккуратно вводит иглу.
– Как самочувствие?
– Уже лучше, спасибо.
Сует подмышку градусник и берется за фонендоскоп.
– Вы не знаете, Ян сегодня приедет?
– Не знаю...
– пожимает плечами.
– Никто не знает.
Это правда. Он всегда появляется и исчезает неожиданно, однако все предыдущие ночи он провел здесь, рядом со мной. Даже во сне и бреду я чувствовала его присутствие - запах, взгляд, ауру.