— Кира? — спрашивает Фел, и я неожиданно вспоминаю, где именно нахожусь и что именно сейчас происходит.

Лаэта… Проклятье! Как я вообще могла забыть про нее? Это проделки Деймона? Он начисто закрыл это от меня и подавил бьющие во мне через край эмоции, чтобы я могла рационально думать? Но зачем? Скорее уж, чтобы я куда охотнее залезла в эту петлю, протягиваемую им, он должен был действовать кардинально противоположно. Я вообще ничего не понимаю теперь — это совсем на него не похоже.

— Фел побудь с Лаэт. Ей нужна твоя помощь! — прошу я, понимая, что не могу уйти от своего тёмного демона. Доставлять ему сейчас хлопот — не самая лучшая стратегия.

Я смотрю на бледную, как мел, свою подругу, которую вытаскивают с ринга — она очень слаба, по виску тонкой жилкой течёт кровь, её правый бок не просто покалечен, а разбит вдребезги. За то время, что я обсуждала свою безоговорочную капитуляцию, ей значительно досталось. Тара не оставила на ней ни одного живого места. Она чудом выжила, если, конечно, это можно так назвать.

— Лаэта, я… — слова комом застревают у меня в горле, и я в бессилии хватаюсь за её руку, с которой стекает кровь.

— Всё хорошо, Кира, — хрипит она. — Прости, я… — слабо выдыхает она, и её уносят в глубины арены, а я еле сдерживаю слёзы. Надо было раньше соглашаться с Деймоном, тогда бы она не была сейчас в таком состоянии. Это всё моя вина… Только моя…

Я оборачиваюсь в поисках Таниэля, но его нигде нет. Конечно же… О чём я только думала? Завтра будет очень тяжёлый день. Что я скажу ему? Теперь единственный, кто будет со мной рядом — это Тёмный, да и то вряд ли будет хотя бы мгновение, когда я не пожалею об этом. Я поднимаю взгляд на ринг, смотря на его уверенную фигуру, и лёгкое беспокойство просачивается в глубины моей души. Почему я выбрала его? Именно его? Пожалуй, этот вопрос долго ещё будет терзать меня…

— Тара, — говорит Деймон низким голосом, с улыбкой превосходства смотря на неё.

— Тёмный, — в ответ приветствует его она, хотя это больше звучит, как приговор.

— Этот урок дорого обойдётся твоей гильдии, а в особенности — тебе. Но только так мы учимся, не правда ли? Врагов надо убивать сразу, — медленно выговаривает он, когда в его руках появляются два длинных чёрных клинка, а тёмное марево окутывает всю его фигуру, — потом такой возможности может и не представиться.

В эту же секунду небольшой красный шар воспаряет перед ним, который он со злобным оскалом неспешно направляет вперёд, будто растягивая удовольствие. Пока время медленно тянулось, он успел до конца прочитать заклинание боли, и она, осознавая это, бледнеет.

Тара решительно бросается с места, посылая стремительные удары в него, которые он с лёгкостью избегает, сделав кувырок влево и направив дым во все стороны, а остальные атаки он разбивает размашистыми ударами тёмных клинков. Она начинает поднимать земляные плиты, раскручивая их в разных направлениях, в то время как Деймон со странной улыбкой просто стоит и смотрит на неё, не делая ничего. Она замахивается ещё раз, и стены стремительно летят вперёд на него, от чего я резко дёргаюсь, еле подавляя свой крик. Но не проходит и секунды, как это всё рассыпается на мелкие кусочки, а чудовищный вопль сотрясает пространство, когда Тара падает на ринг, корчась в судорогах. От её криков у меня закладывает уши, и мне хочется скрыться и убежать от этого. Почему он не остановится? Почему он просто не убьёт ее? Тёмный медленно идёт к ней, крутя в руках кроваво-чёрное марево.

— Тара, Тара, Тара, твоя смерть будет сильным упущением для твоей гильдии, — с усмешкой говорит он, когда она медленно взлетает над рингом, окутанная чёрными сетями.

— Я сдаюсь, Тёмный, пожалуйста! Прекрати это! — верещит она.

— Я не эта бесхребетная девочка, — выплёвывает он, — пощады не будет. Но думаю, что я всё же в силах осуществить твою просьбу, — оглашает он свой вердикт.

Размашистым ударом Деймон вонзает один клинок ей прямо в сердце, а вторым сносит голову. Крик замолкает, и её тело, как кукла, падает в гробовой тишине, пока голова отлетает в глубины ринга, погрязая в чёрном тумане. Ногой он отшвыривает её тело от себя, протирая тёмные клинки рукой и сбрызгивая кровью арену кровожадности, словно принося жертву Богам этих мест.

— Дамы и господа! Победа вновь за Эмпайр! — слышу я.

— Следующий, Рол, — спокойно говорит Тёмный, и его жесткий леденящий душу взгляд устремляется на меня.

Возможно, я должна его ненавидеть, особенно после того, что он продемонстрировал. Но всё, что я чувствую — это облегчение от того, что он справился и что маг земли получила по заслугам. Больше я не чувствую ничего. Он оценивающе смотрит на меня, а затем ухмыляется, опустив голову вниз.

То, что происходит дальше, нельзя, пожалуй, никак описать, кроме одного слова — Тёмный. Можно люто презирать его, можно его всячески ненавидеть, можно не понимать его жестоких методов, но не признавать его силу и мастерство никак нельзя. Он не давал даже шанса всем тем, кто выходил против него на этот ринг. За один вечер он вдоволь поразвлекал публику различными методами убийства, используя весь свой арсенал чёрной смекалки и тёмной силы. Он никого не щадил, зрелищно убивая на потеху зрителям абсолютно всех. Полагаю, никто не ожидал от Деймона после его весьма эффектного поведения в прошлую пятницу, что он передумает и будет сражаться на моей стороне, что дало Тёмному на выбор широкий перечень жертв для своих жестоких игр.

Таких, как он, называют боевыми тёмными колдунами. Их метод ведения боя отличаются от подавляющего большинства других из их клана на таких ранних этапах. Всё основывается на каком-то тёмном оружии, которое колдуну больше всего импонирует, и на непревзойдённом умении владеть им. В то время как любой колдун сражается исключительно, используя свою книгу и имеющиеся из своего арсенала многочисленные заклинания, сокрушая внутреннюю ауру жертвы, и поэтому зачастую бывают почти беспомощны против каждого из других каст на ранних этапах, Деймон разительно выделялся своим подходом к решению проблемы, чего доселе мне ещё никогда не приходилось видеть до возвышения, потому что таких, как он, в молодом возрасте единицы — никто не выживает. Обычно чёрные колдуны овладевали своей магией, а уже потом переходили к боевому искусству, чтобы не быть такими беспомощными, но наоборот — не делал почти никто. Мало того, что он двигался словно неуловимый гепард по рингу, ловко уворачиваясь ото всех атак, он просто мастерски владел тёмными клинками, которые он держал каким-то неподвластным моему пониманию двойным хватом. Его клинки разбивали любое оружие и броню, будь то эльфы или маги с их жалкими попытками атаковать его, или будь то другие чёрные колдуны, которые пытались, наоборот, от него скрыться.