— Мы сделали это по незнанию и немедленно вам все возвратим или возместим, — заверила Мей’Кнони. — Мы просто не сразу заметили ровные грядки.

— Жадность глаза застила, да? — хмыкнул другой альраун. — Похоже на людей.

— Чрево Тиамат, это просто пара кустов, — не выдержал Креол. — Вам нужно золото или нет?

— Нужно, — кивнул третий альраун. — С вас тысяча сиклей.

Креол посмотрел на него, как на прилипший к сандалии плевок. У него с собой была всего одна снизка. Шестьдесят сиклей золота. Этого достаточно, чтобы купить два хороших дома или два десятка рабов.

А тысяча… да весь Шахшанор стоит примерно тысячу сиклей.

Но остальные альрауны тоже сразу принялись орать на своего собрата и обзывать жадиной… а потом стало понятно, что они его не обзывают, что это его имя.

— За потраву и хищение с вас двадцать сиклей, — заявил наконец самый маленький и скрюченный альраун с долгой бородой. — Или же…

И он произнес еще какую-то длинную тираду, которую Креол не понял. Альрауны говорили на каджвархвали, а этот язык маг знал плохо. Общий смысл разбирал и сам мог ответить, но только пока речь шла о чем-то простом.

— Что он сказал? — спросил Креол у спутников.

— Я не все поняла, — медленно произнесла Мей’Кнони. — Кажется, их подругу, прекрасную девушку, заколдовала злая колдунья, подсунув отравленное яблоко. Это их печалит и они надеются, что наша магия сможет помочь.

— Да, если опустить подробности, то все так, — подтвердил Кащей.

Лицо Креола прояснилось. Наконец-то все стало просто и понятно. Одна услуга, немного Искусства — и все будут удовлетворены.

Креол не скупился, когда речь шла о магии. Он любил колдовать. Если ему достойно платили или даже просто вежливо просили, он обычно не отказывал.

И так делают все здравомыслящие маги. Когда ты применяешь магию с пользой для кого-то, то тем самым приносишь пользу и себе, потому что немного прибавляешь в могуществе. Именно поэтому Хиоро задаром лечит людей, Шамшуддин повсюду строит стены и башни, а Хе-Кель создает для добрых шумеров водохранилище.

— Ведите меня к вашей альраунше, — распорядился Креол.

Это оказалась не альраунша. У альраунов вообще нет мужчин и женщин, они наполовину растения. В прохладной пещере, вся усыпанная цветочными лепестками, возлежала девушка сказочной красоты — с длинными смоляными волосами, алыми губками-бутонами и такой нежной кожей, что даже пристальные взгляды ее будто царапали.

И однако человеком она не была, хотя выглядела точь-в-точь. Все три мага сразу это поняли.

— Какая красивая каджи, — произнесла Мей’Кнони.

— Царского рода, — добавил Кащей. — Значит, не врала молва, сбежала дочка сакима из замка.

Креол промолчал. Он изучал ауру бездыханной девы, искал ключ к проклятию.

Проклятия-мамит бывают всевозможные. Это одна из самых богатых сфер Искусства. Тысячи заклинаний существуют для того, чтобы изменить чью-то жизнь к худу… или к добру, потому что благословения — это по сути те же проклятия, только не во вред, а на пользу.

Их развели по разным дисциплинам только потому, что проклятия — магия черная, а благословения — белая, так что у многих кудесников получается лишь что-то одно, они умеют либо проклинать, либо благословлять. И если старый прожженный проклинатель вдруг пытается кого-то благословить, то лучше не быть тем, кого он восхотел облагодетельствовать.

И сколько существует проклятий, столько же существует и способов их снимать. Универсальных нет, чем сложнее мамит, тем сложнее от него избавиться. Порой подобрать ключик бывает очень трудно, а иногда и вовсе невозможно, так что с ними остается только мириться.

Альрауны тем временем тараторили своими скрипучими голосками, рассказывая, как так вообще вышло, что царевна Камари, дочь сакима Седьмого Царства оказалась у них в гостях, а теперь спит мертвым сном в пещере. Но Креол понимал едва половину, да и толком не слушал — его не интересовали ненужные подробности.

Он видел цель, видел задачу — и он размышлял, как ее выполнить.

Для начала они с Мей’Кнони испробовали несколько элементарных способов. Обычная соль, что отгоняет порчу, священные благовония, окропление водой, очищение огнем. Но все это, увы, помогает, лишь если порча совсем слабенькая. Не сработало и испробованное Кащеем выкатывание яйцом.

— Все эти средства испробовали и мы, — проскрипел старший альраун. — Яйца, свечки… человеческие маги совсем мышей ловить разучились?

Креол зло на него покосился. Среди Пятидесяти Имен Мардука, как назло, нет никого, кто снимал бы проклятия. И в легионе Элигора никто подобным не занимается.

Маг полистал свою книгу и сказал Ауру Очищения. Затем применил Дождь Разочарования. Проверил, нет ли на царевне злого духа, не сидит ли внутри нее кто-то, кого можно изгнать экзорцизмом.

— Можно попробовать через вольтование, — произнес Креол, не добившись успеха. — Сделаем ее куклу и перенесем на нее проклятие.