— Имя. — Голос его заледенел, и мои ладони опять взмокли.

— Я не знаю!

Артефакт издевательски завибрировал, и его красное свечение стало еще ярче.

— Имя! — зарычал мой визави, глаза его недобро блеснули.

— Нет, — прошептала я одними губами.

Ветер затих. Все звуки словно растворились в пространстве. Лишь мерцающий алый свет бил в глаза да странная вибрация сотрясала воздух. А я почувствовала себя птицей, угодившей в силки.

С мрачным выражением лица друид тряхнул головой и стянул резинку с волос. Подсвеченные кроваво-красным мерцанием артефакта, они рассыпались по плечам.

— Вы понимаете, что препятствуете расследованию? — Элиан оттянул воротник рубашки. — Колдовство с зараженными травами — серьезное преступление.

— Любое колдовство?

Он посмотрел мне в глаза, но, так, видимо, ничего в них и не обнаружив, ответил:

— Колдовские зелья всегда идут во вред. — Злость его притихла, и тон голоса стал таким, будто перед ним был несмышленый ребенок.

Потупившись, я молча смотрела себе под ноги, на небольшую кочку с торчащими из нее длинными травинками. Темно-зеленые, я встречала такие еще в деревне у бабушки. Оторвала одну травинку — она оказалась острой как бритва — и сунула ее в рот.

Жесткая. С горчинкой.

— Одним взмахом руки я могу лишить вас зельеварской практики, Ася. Вы это понимаете? — друид понизил голос. — Кого ради стоит идти на такие жертвы?

— Уверена, вы так не поступите, — посмотрела я прямо в глаза, и артефакт плавно убавил яркость красного света, а потом и вовсе погас. — И я никого не выгораживаю.

В стекляшке вспыхнули желтые искры, и вскоре стало казаться, что в листве запуталось, слегка покачиваясь на ветру, еще одно маленькое солнышко.

Друид сощурился и, прикрывшись рукой от желтого сияния, мрачно посмотрел в сторону артефакта, потом на меня. И снова на артефакт. Его челюсти сжались, а на шее напряглись желваки.

Еще час назад я бы не смогла удержаться от коротких взглядов на выразительные линии губ, сделавшихся особенно четкими на напряженном лице. Но сейчас я смотрела на мужчину отстраненно. Его красота меня не цепляла. Да и разве можно восхищаться красотой палача, который вот-вот тебя казнит? Может, я преувеличиваю, но запрет варить зелья для меня будет маленькой смертью. Впрочем, даже это покажется мне пустяком, стоит ему узнать про делишки Насти.

Я вздрогнула, отгоняя вчерашние видения, и сильнее вцепилась зубами в травинку.

— Если вы никого не выгораживаете, тогда почему не назовете имя? — Скулы друида заострились, и я заметила, как он то и дело косил взгляд к браслету на своем запястье. — Зельеваров в герцогстве по пальцам пересчитать.

Допрос явно шел не по плану, к выкрутасам артефакта Элиан оказался не готов. Определенно, это было везение, на которое я и рассчитывать не могла. Оставалось лишь определиться, насколько мне теперь обнаглеть.

Эх, была не была!

— Я не знаю имени, и вообще это был сон, — задумчиво произнесла я. — А сны — это так, пустяки.

— В Ведунах ко снам следует относиться всерьез. Что вам приснилось?

— Девушка с темными длинными волосами готовила зелья. — Язык пронзила острая боль, и во рту появился вкус крови. М-да, мне только кажется, что я держу себя в руках, а сама травинкой умудрилась порезаться.

Кристалл снова вспыхнул кровавыми брызгами, а вибрация пространства неприятно отозвалась в желудке.

— Мне кажется, ваш артефакт сломался.

Обнаглела я в край и останавливаться не собиралась. Потому что другой такой возможности узнать что-нибудь о себе самой может и не представиться.

— Черный дым протягивал к ней свои щупальца и… — В ушах застрекотало.

Вибрация перешла в легкое потрескивание, а пространство вокруг окрасилось в сине-фиолетовые тона.

— И в самом деле, что-то с ним не так. — Друид встал, снял с дерева сверкающую всеми цветами радуги стекляшку и коснулся ее у основания. Она мигом погасла, и он спрятал ее в карман.

А я с облегчением закрыла глаза. Цветопредставление меня изрядно утомило.

— Так что там было во сне с щупальцами? — Элиан снова уселся напротив меня и продолжил играть роль доброго полицейского.

— Они превратились в студень, намотались на руку. Потом появилась пчела и студня не стало. Пчела тоже исчезла. Бредовый сон, — дернула я плечом.

— Описать, где все это происходило, сможете? — На лице Элиана в этот момент нарисовалась чрезвычайная скука и безмятежность: история его ничуть не заинтересовала. Как кота не интересует полная скрынка сметаны.