Внутри меня как будто рвутся веревки, что все это время давали мне силы терпеть бесконечную боль и унижения. Меня всего трясет. Хочется вскочить на ноги, послать всех к чертовой матери (а, может, и куда подальше) и с гордо поднятой головой убраться... Но, увы, я не могу позволить себе пойти на поводу у своих желаний.

Не ради этого я за последнее время неоднократно ставил на кон собственную судьбу.

— Позвольте, — хриплю я, поджав плечи к шее из-за очередной болевой вспышки чуть выше лопаток, — насколько мне известно, каждый из экзаменаторов обязан...

— Никто, — гаркает Ревестус, — и ничего вам не обязан! Считаете, что если подговорили вашего псевдоотца купить вам титул лорда, то перед вами все должны пресмыкаться? Я слышал о вас, Грэй. Кем вы были пару месяцев назад? Жалким неудачником, добывающим пропитание на болотах! Там, в трясинах, самое место таким выскочкам, как вы!

— С вашего позволения, магистр, — в тираду Ревестуса изящно вклинивается женщина, — я бы все-таки хотела проверить навыки и умения лорда Грэя.

Ревестус фыркает, недовольно мотает головой, но все же садится в свое кресло.

Я заставляю себя сделать глубокий вдох. Еще ничего не кончено. У меня все еще есть шанс.

Испытание продолжается, и ни при каких обстоятельствах я не смею ударить в грязь лицом.

Не сегодня.

Не сейчас.

— Я — магистр металогических наук, — представляется экзаменаторша, — Нотанна Брэй. И предупреждаю сразу, лорд Грэй: любая ошибка может стать для вас последней. Но не буду утомлять вас монологом, давайте сразу к делу.

Я пытаюсь устроиться в кресле поудобнее, но ничего не получается: какую позу я не принимаю, спина разрывается на сотни частиц, каждая из которых давит на мой мозг болевыми сигналами. Тем временем передо мной вновь возгорается сфера. Я ожидаю чего угодно, но только не появившегося странного примера: 39 + 23 = 66. Причем цифры нарисованы все с прямыми углами, как будто... Стоп. Что-то знакомое. Неужели...

— Представьте, лорд Грэй, что все элементы записаны небольшими палочками. За минуту придумайте, как переставить две палочки так, чтобы получилось верное равенство. Время.

Что ж, ничем подобным мы с Конфуцием не занимались — придется включать воображение на максимум. Проблема в том, что нужно переложить не один элемент, а два, так что количество возможных вариантов действий существенно увеличивается. Я заставляю себя сосредоточиться. Тридцать девять плюс двадцать три — это шестьдесят два. В правой шестерке я могу передвинуть одну палку вправо и забрать правую нижнюю, превращая шестерку в двойку, но... куда деть эту самую лишнюю палку? Сильно сомневаюсь, что ее можно просто выкинуть как ни в чем не бывало. Нет, нужно что-то другое...

«Давай, давай, соображай быстрее!»

Что можно сделать с левыми числами? Может, превратить плюс в минус? Если удастся сделать восемьдесят девять минус двадцать три, как раз получится шестьдесят шесть... Но я никак не сделаю из тридцати девяти восемьдесят девять без заимствования еще одной палки. Тогда как? Палку от плюса отправить к левой тройке, получается девятка. Девяносто девять минус... Точно!

— Время истекло, лорд Грэй. — На этих словах Нотанны Брэй «экран» быстро гаснет. — У вас есть ответ?

— Девяносто девять минус тридцать три, — выстреливаю я. — Как раз шестьдесят шесть. И ровно два перемещения.

— Неплохо, — кивает магистр. — Давайте проверим, справитесь ли вы со следующей задачей. Я загадала четыре разных натуральных числа. При этом произведение наибольшего и наименьшего числа равно тридцати двум, а двух оставшихся — четырнадцати. А чему равна сумма всех четырех чисел?

Тут мой мозг окончательно рассыпается. Четыре числа? Два произведения? Как это вообще решать? Мозг вкрадчиво предлагает мне успокоиться и послать все куда подальше. Ну, не повезло с заданием, бывает. По крайней мере, я пытался и...

Ну уж нет. Я трясу головой и принимаюсь рассуждать. Что мы имеем? Произведение второго и третьего числа равно четырнадцати. Это не может быть один и четырнадцать, поскольку меньше единицы не может быть натурального числа. Значит, два и семь. Соответственно, первое должно быть единицей, а четвертое — тридцать два. Верно? Или я что-то напутал?

Сомнения нещадно гложут меня, но на перепроверку времени не остается.

— Боюсь, время подошло к концу, лорд Грэй. Итак?

— Числа один, два, семь, тридцать два. Сумма равна сорока двум.