Мари, ловко выудив шпильки из волос, ответила:

– Да. Жду не дождусь ее. Ты, вероятно, ее не видела? Это сестра нашего гостя и моя хорошая подруга.

– Все сегодня только о ней и говорили, – поделилась Кирстен. – Моя подруга Жизель ей просто восхищается. Извините, если это сказано… – тут же стушевалась она и покраснела до ушей.

– Ничего-ничего, – ответила Мари. – Графиня де Гришар и правда очень хорошая девушка. И не волнуйся оттого, что в нашем доме столько именитых гостей. Вот на день рождения Фелисите отец собирается пригласить даже самого премьер-министра!

– Ничего себе… – ахнула Кирстен, но потом взяла себя в руки и сказала: – Вам помочь с прической?

– Нет, я уже все. – Мари бросила шпильки в блюдце. – Можешь помочь мне избавиться от этого проклятого корсета?

В принципе, в услугах камеристки Мари не нуждалась. Самостоятельно она не справлялась только с корсетом. Когда ушла предыдущая горничная, Мари сообщила отцу, что новую нанимать не стоит, но от этого заявления он ужасно разозлился:

– Да где это видано, чтобы будущая маркиза сама одевалась и прибиралась в своей комнате? Ты ещё скажи, что сама будешь готовить завтраки! Не смей даже помышлять о таком! Я не хочу, чтобы ты опозорилась, когда переедешь к маркизу в дом!

Он почему-то был уверен, что Мари обязательно станет маркизой, и даже не интересовался, хочет ли того она сама.

Кирстен ослабила тугие завязки на корсете, и Мари облегченно вздохнула.

– Ух, как же хотелось бы избавиться от него насовсем! – воскликнула она. – Знаешь, я иногда завидую Йоханну, которому не приходится каждый день втискиваться в дурацкий корсет. Но мне кажется, мода скоро изменится. Вот увидишь. Скоро все эти многослойные платья останутся только историей, а штаны для верховой еды мы сможем носить и без юбки!

– Будем на это надеяться, мадемуазель, – отрешено ответила Кирстен.

Она уже клевала носом, поэтому, когда с корсетом было покончено, Мари поспешила сказать:

– Спасибо. Дальше я справлюсь сама, иди спать.

– Доброй ночи, мадемуазель! – Кирстен едва не подпрыгнула от радости и отправилась к выходу. И все-таки замечательная ей досталась хозяйка!

– Доброй ночи, – улыбнулась Мари.

«Завтра будет прекрасный день», – воодушевленно думала она, забираясь под толстое одеяло.

Она не подозревала, что злая судьба распорядится завтрашним днём совершенно иначе.

Ранним утром Йоханн и Лука стояли на гравийной дороге перед широкими дверями дворца и ждали, когда граф соизволит спуститься на охоту, которую сам же и задумал. Туман еще не успел рассеяться: белые клубы заливали сад и застревали в паутине веток розовых кустов и жимолости. В воздухе стоял терпкий запах сырой листвы. К нему примешивался пот лошадей, которые стояли неподалеку и с поразительным спокойствием позволяли слугам проходиться жесткими щетками по своей бархатной шерсти. Несколько охотничьих собак крутились у ног Йоханна, подпрыгивая от нетерпения и звонко тявкая.

– Я сейчас тоже буду тявкать! – не выдержал Йоханн, отодвигая надоевшую собаку, которая пачкала его штаны грязными лапами. – Ну где же отец! Чем скорее начнем, тем скорее закончим!

– Кстати, а для кого четвертая лошадь? – полюбопытствовал Лука.

– Это Каннели, лошадь Фел. Не знаю, что она тут делает. Неужели сестрица решила с нами?

– А Мари?

– Она не любитель такого. В общем-то, Фел тоже никогда не ходила с нами на охоту. Может, ее лошадь вывели по ошибке?

Словно в ответ на это предположение, порог дворца переступила Фелисите в безупречном чёрном костюме для верховой езды, который сидел на ней точно по фигуре и подчеркивал тонкую талию. Темные волосы были собраны наверх и спрятаны под блестящую шляпу-цилиндр с невесомой сеткой вуали. На лице Фелисите играла улыбка, а зеленые глаза горели азартом, словно она была в предвкушении большого приключения.

– Какого черта ты тут делаешь? – сказал Йоханн вместо приветствия.

– Почему ты так грубо, – вступился за девушку Лука. – Если твоя сестра хочет, почему бы ей не отправиться с нами?

– Вот именно, Йоханн. – В голосе Фелисите звучали нотки обиды, но веселая улыбка и не думала сходить с ее радостного лица. – Я всегда хотела побывать на охоте, а меня никогда не брали!

– Раз не брали, почему решила, что возьмут сейчас? Вот отец спустится и живо отправит тебя домой!

– Но почему?! Мне скоро восемнадцать! – воскликнула она. – Я очень хочу побывать на охоте, я уже достаточно взрослая для этого!

– А вот и отец, – оповестил Йоханн, пропустив слова сестры мимо ушей, и расплылся в самодовольной улыбке, словно предвкушая свою правоту.

Граф Янес был тучным мужчиной, редингот сильно обтянул его круглый живот, а узкие штаны заметно сковали движения, из-за чего он передвигался медленно и тяжело. Но неудобная одежда не омрачала воодушевленный настрой графа, он выглядел вполне довольным и готовым с головой отдаться любимому развлечению. На его щетинистой щеке был глубокий след от простыни, и Йоханн сделал вывод, что отец спал гораздо дольше всех остальных.