— Господэн, — обратился к нему Даид. — Вы сказали, что язык похож на норжский. Что если это люди императора Желвана, и они предупредили нас, чтобы мы не преследовали воров?

— Мне кажется, ты ближе всех к истине, — ответил Тольскер.

— Если это люди Желвана, — сказал Сэлдэн, — и они хотели предостеречь нас, чтобы мы прекратили преследование — тогда стоит ждать новой встречи.

— Боюсь, ты прав, племянник, — мрачно ответил Тольскер. — Боюсь, ты прав.

Племянник? Вот оно что. Оказывается, Сэлдэн — племянник Адэрана Тольскера, и полное его имя — Сэлдэн Тольскер. Теперь понятно, почему Тольскер терпит возле себя этого вспыльчивого психопата.

* * *

Стемнело. Пурга не прекращалась, но мы добрались до корчмы. Дороги совсем занесло, не было видно ничего уже на расстоянии нескольких эйтов, кони продвигались с трудом. В воздухе стояла сырость и задувал холодный ветер.

Все подъезды к корчме были занесены. На снегу не было видно копыт, во дворе было пусто. В окнах горел свет, но корчма казалась одинокой, затерянной в пустом снежном мире.

Мы спешились, оставили коней у коновязи и поднялись по ступенькам к двери. Неподалёку стояла конюшня, но ворота были закрыты и никто не вышел нам навстречу. Наверное, в такую погоду здесь не ждут гостей.

Над дверью висела вывеска: «Дубовый бочонок». Мы толкнули дверь и вошли. Внутри было тепло, тихо, царила умиротворяющая атмосфера. За стойкой спал корчмарь. Рядом находился юный половой, протиравший кружки. Ещё неподалёку вертелся мелкий мальчонка. За одним из столов сидели двое мужчин и тихо переговаривались, на столе перед ними стояли высокие деревянные кружки — наверное, с пивом. Огонь в очаге горел, языки пламени плясали, с весёлым треском пожирая дрова. В котелке над огнём что-то булькало.

Увидев нас, половой толкнул корчмаря, и тот проснулся. Мы подошли к стойке.

Корчмарь, зевая и протирая глаза, обратился к нам:

— Милости прошу, спадэны.

— Что, — спросил Тольскер, — не ждёте гостей в такую погодку?

— Ваша правда, спадэн. Дороги занесло — вот мы и не надеялись, что кто-то доберётся досюдова. Обычно такую непогоду принято где-нибудь пережидать. Вот эти спадэны, — корчмарь махнул в сторону двух гостей с пивом, — единственные, кто сегодня посетил нас.

— Ну, а теперь будем ещё и мы, — сказал Тольскер. — Скажи, хозяин, — Тольскер положил на стойку хор среднего достоинства, — не видел ли ты кого-нибудь необычного в последнее время?

— Необычного? — удивился корчмарь. — Что вы имеете в виду?

— Не попадались ли тебе недавно странные люди… в масках?

Корчмарь встрепенулся, глаза его расширились, брови взметнулись вверх.

— Я-то не видел, спадэн, а вот жена моя — видела, сёдняча утром. Меня в корчме не было, за прилавком стояла она. Было пусто, никто не заглядывал, и вдруг появились трое незнакомцев. На лицах — железные маски, одеты в чёрные балахоны, под балахонами — диковинные доспехи. Говорят непонятно, на чужом языке. Жена сказала, на норжский вельми похож. Она с трудом поняла, чего они хотели. Минут десять пыталась у них вызнать. Наконец, сообразила, что те пришли купить припасов в дорогу. Ну, взяли они припасы, и уехали. Ах, да, жена ещё говорила, что голоса у них жуткие. Будто рычание демонов из Мрачной Долины Эльса.

Мрачной Долиной Эльса в Стаентраде называют ад.

— А чем они расплатились? — спросил Тольскер.

Корчмарь усмехнулся и полез под прилавок.

— А посмотрите-ка! — он положил на прилавок маленький золотой самородок.

Тольскер присвистнул.

— Хоров, видимо, у них нет, — сказал Даид.

— Верно, — ответил Тольскер. — Потому и расплачиваются самородками. Не из Стаентрада они.

— Интересно, зачем им маски? — спросил Даид.

— Да, — задумчиво ответил Тольскер. — Это тоже хороший вопрос. Что у них там, под масками?

Корчмарь продолжал:

— В общем, жена моя страшно перепужалась. Говорит, теперь в кошмарах ей являться будут. Интересно, что это за люди такие? Чужаки? Скорей всего — раз на непонятном брешут. Вот я думаю, спадэны, а не норжские ли это монахи?

— Монахи? — Тольскер удивлённо уставился на корчмаря.

— Айэ, спадэн. Слышал я, в Норжии — а, вернее, в Хвандоре — есть таинственный город-монастырь в горах, Тэнэд. Там живут монахи тайного культа, их называют Служители Чёрных Кумирен. Они говорят на старом языке, древне-норжском, языке народа элидринов, народа Высоких-из-Арок. Носят чёрные балахоны, странно выглядят, странно себя ведут. Вот я и подумал — а не они ли это и были? Говорят, Служители Чёрных Кумирен посылают к нам через море своих проповедников, чтобы те ходили по городам и сёлам и обращали народ в их веру. Вот, возможно, такие проповедники и посетили нас?

Тольскер выглядел озадаченно. Похоже, он уже успел придумать целую теорию относительно этих незнакомцев — теорию о том, что они как-то связаны с нашими поисками украденных реликвий. Но предположения корчмаря звучали разумно и вполне могли оказаться правдой — Тольскер это понимал, и теперь его теория разваливалась, как карточный домик. Да, конечно же, эти странные незнакомцы были хвандорскими проповедниками из Культа Чёрных Кумирен, странствующие по Стаентраду. Они вовсе не собирались на нас нападать, мы встретились в лесу случайно. Стаентрадским языком они, видимо, владеют плохо, и чаще говорят на своём, древне-норжском.