Подойдя ближе, он присел на корточки, и сорвал пучок травы. Сжав её в кулаке, пальцем указал ученику:

– Смотри.

Из кулака тонкой струйкой потекла синеватая жидкость. Аристарх принялся объяснять:

– В этой траве очень много сока, берёшь в горсть, сжимаешь, и – потекло. Это можно делать несколько раз. Не нужно никаких приспособлений, чтоб этот сок выдавить. Достаточно простого давления человеческой руки.

Мальчик поднял ладошку. Учитель кивнул:

– Спрашивай.

– Ну, выдавил, и что дальше?

– Для начала нужно приготовить какую-нибудь плошку, пойдёт даже стакан, чтоб собрать отжим. А то, что толку – давишь-давишь, а она в землю ушла. Сок этот может долго храниться, год будет стоять ­– не испортится.

Мальчик вновь поднял руку, и уже не дожидаясь позволения, задал вопрос:

– А для чего нужен этот сок?

– Во-первых, он очень вкусный, и полезный. Но самое главное – трава эта много чего может делать, а если точнее сказать – во многом помочь. Об этом я тебе после расскажу. Пока запоминай, что сегодня буду объяснять. Тебе нужно освоить много навыков. Нужно сделать так, чтобы я не таскался сюда каждый год с мешком семян этой травы. Ты сам тут этим займёшься.

– Чем «этим»?

– Ты, парень, будешь вместо меня заниматься посевкой травы, и не спорь! А я за это буду тебя грамоте учить! Понятно?

– А как звать эту траву?

Аристарх посмотрел на плотный синеватый покров:

– Зовут её – Греналин. Можно – Синюшка. Тоже подойдёт».

Зинаида закрыла блокнот, вздохнула с видимым сожалением:

– Филя, тут больше ничего и нету. Это всё?

Филипп пошевелил правой рукой:

– Ну да, больше ничего ещё не написал. Да это я один вечер всего и занимался. Рассказ новый, может и повесть получится. Как настроение будет. Пока не знаю.

– Филь, а что с ними дальше будет? Зачем этому Аристарху трава? Вообще, он какой-то опасный человек. Мне, по крайней мере, так показалось. А ты чего думаешь?

– Зина, ничего я пока не думаю. Думаю, что рёбра у меня болят. Надо Машу позвать, может таблеточку какую даст?

Зинаида поднялась со стула, положила блокнот с рассказом на тумбочку, и поправила одеяло на груди у Сёчина:

– Ладно тогда, Филенька, отдыхай. Тебе поспать нужно. А я пойду. Что, позвать сестричку? Где они там сидят, не знаешь?

Филипп помотал головой:

– Не ищи, тут кнопка вон есть, – и показал на лежавшее возле руки устройство, напоминающее коробочку с выходящим из неё белым шнуром, – сам вызову. Спасибо, Зинуля, что зашла. Приходи ещё, через пару деньков я ещё что-нибудь напишу. Делать тут больше нечего. А ты почитаешь, хорошо?

Зина с улыбкой закивала:

– Конечно зайду. Всё, пока.

Актриса развернулась, и вышла из палаты.

*****

Подождав несколько минут, Филипп глубоко вздохнул, и убедился, что боль в левом боку так и не прошла. Протянул руку к кнопке вызова, собираясь позвать медсестру, но так и не опустил палец – в дверь палаты постучали.

Сёчин скосил взгляд – в палату зашёл незнакомый молодой человек. Бахилы, натянутые на кроссовки, навязчиво шуршали. Сделав шаг по направлению к кровати, остановился. Извиняющимся тоном спросил:

– Здравствуйте. Вы Филипп Андреевич?

– Ну да, так и есть. А вы – медбрат? Принесли обезболивающее? Ну, наконец! А то рёбра с левой стороны замучили уже.

Парень с улыбкой покачал головой:

– Да нет, я совсем по другому поводу. Хочу кое-что спросить.

Филипп с усилием покачал головой:

– Если журналист, то лучше уходите.

– Да нет же, совсем нет. Я – археолог-любитель.

– Любопытно. Я-то вам зачем? Да не тяните, молодой человек! Рассказывайте уже побыстрее, что вам нужно, я видите ли – весь больной, и мне спать уже пора. И зовут вас как? Совсем молодёжь разучилась вести себя прилично!

– Прошу прощения за беспокойство, Филипп Андреевич. Сейчас всё объясню. Я, как уже сказал, занимаюсь археологией. Сам занимаюсь, хобби такое. Люблю старинные вещи разыскивать. Но просто так на поиск не хожу, а стараюсь перед этим изучить документы, какие есть. Ну, то есть, архивные данные о том месте, где искать собираюсь, и о тех предметах, которые там предположительно можно найти.

Сёчин досадливо поморщился:

– Ну, а я-то тут где, божешь ты мой?

Парень потоптался на месте, и продолжил:

– Сейчас объясню – в общем, я собираюсь освоить один маршрут, и мне стало известно, что у вас есть его описание. Вы не могли бы дать мне ознакомиться? А то у меня совершенно ничего нет. Точнее – есть, но очень и очень мало. А этого недостаточно.

Филипп с усилием улыбнулся:

– Ты, парень, палатой видать ошибся. Ничего такого, о чём ты толкуешь, у меня нет.