Так, если я правильно поняла Марион, то Амайя выбрала вот это, зеленое в пайетках — ничего так, милое, хотя и совершенно не мой стиль. Но сейчас меня интересовал в первую очередь ценник. Я нашла его взглядом, и чуть не поперхнулась воздухом: сколько?!

Купленное Амайей платье стоило примерно как половина подаренного мне дядей навороченного телефона.

–

Вернулась к себе я в растрепанных чувствах, случайная сцена с Амайей почему-то пошатнула вроде бы обретенное равновесие, хотя мне никак не удавалось понять, почему тот факт, что девушка покупает дорогое платье настолько меня зацепил. Но и сосредоточиться на этом получалось плохо. Мысли возвращались к дяде, к прошлому, к Микку, к дяде, к сегодняшнему разговору. Смешивались в малоразборчивую кучу, накручивались так, что начинало снова мутить и крутить живот.

И когда мне пришло сообщение от гросс Теккера, я была ему рада.

“Я зайду?”

Наверное, это то, что мне сейчас нужно. Спокойно поучиться, хорошо позаниматься любовью и выбить из головы все лишнее.

Главное не дать ему сбить меня с пути истинного. В конце концов, будет ужасно глупо, если гросс Теккер перестанет учиться и все то, что я с таким трудом вбила в эту вроде светлую, но ленивую голову, пропадет втуне.

Напоминанию о наших деловых отношениях Вивьен не обрадовался. И даже попытался, проникновенно заглядывая мне в глаза, поторговаться на тему утром деньги — вечером стулья, но я, задавив раздражение, настояла на своем.

Но сосредоточиться почему-то все равно было тяжело. И в этот раз мысли витали не вокруг гросс Теккера и его руки на моей коленке, а неизменно возвращались все туда же, в чертов разговор с дядей.

Я вздрогнула, когда Вив швырнул ручку и откинулся на стуле, скрестив руки на груди.

— Морель, у тебя все нормально?

Внутри все сжалось и захотелось ощетиниться как еж — все у меня нормально, а если и нет, то тебе какое дело!

— Ты сейчас три раза перечитала параграф и все три раза неправильно, — пояснил гросс Теккер свой вопрос.

Тут мне сделалось немного стыдно, хотя меня вроде ни в чем не обвиняли. Хорош репетитор, да!

— Извини, я задумалась, — я снова подтянула к себе книгу.

— Да забей, — отмахнулся гросс Теккер. — Хрен с ней, с этой учебой! Слушай… хочешь сходим куда-нибудь? Ну, в ресторан там, или в кафе… развеемся.

Я смотрела на гросс Теккера. На ухоженного, благополучного, беззаботного гросс Теккера, развалившегося на стуле в моей комнате. И чувствовала себя последней идиоткой. Потому что только последняя идиотка могла вбить себе в голову, что ее усилия по выращиванию человека из золотого мальчика могут быть не напрасны. Что ему это нужно, потому что ну не может же он ко мне таскаться столько времени только ради одного секса. У меня все нормально с женской самооценкой, но и у гросс Теккера все нормально с женским вниманием.

Учеба приносила мне удовлетворение. Собственные ежедневные успехи были маленькими шажочками к другой жизни, не имеющей ничего общего с дядей и его миром, в котором закон — понятие относительное. Успехи гросс Теккера тешили самолюбие, да и просто…

Мне действительно было это важно.

И простая фраза оказалась иглой, лопнувшей мыльный пузырь иллюзии.

“Хрен с ней, с этой учебой!”

Фраза, которую я никогда не смогу себе позволить. Фраза, которая сводила к нулю все мои усилия. Все то время, которое я проводила с ним за учебниками.

Не знаю, какой разновидностью мазохизма страдает Вивьен гросс Теккер, но, кажется, он действительно все это время мучился учебой только ради одного секса.

А я — я просто тратила свое время зря.

— Ну не хочешь в кафе, можем просто пойти прогуляться…

— Катись на хрен, гросс Теккер.

Я произнесла это очень искренне и очень зло.

Так, что не перепутаешь с обиженным полушуточным посылательством.

Мне действительно хотелось, чтобы он именно туда прямо сейчас и укатился. Со всей своей сытой беззаботной жизнью, со всем своим благополучием. Чтобы исчез и перестал напоминать о том, что жизнь может быть очень даже неплохой и комфортной штукой, если ты любимый мальчик из обеспеченной семьи.

Да, я ему завидую.

И да, мне от этого противно.

Но это только наращивает спираль обиды, злости, чувства несправедливости.

— Что?.. — недоуменно переспросил гросс Теккер.

— Куда учебу посылаешь, туда и сам катись, будь любезен, — пояснила я сочащимся ядом голосом. — У меня нет ни времени, ни сил заниматься переливанием воды из пустого в порожнее. Тебе не нужна учеба, прекрасно! — Я решительно схлопнула учебник, сгребла в кучу листы и тетради, свои, его, неважно… — Но мне она нужна. У меня нет папочки, который заплатит за мое обучение.

Очень хотелось добавить “и за чулки для моих постельных утех”, но невероятным усилием воли я сдержалась.

— Мне нужно отрабатывать стипендию, пытаться очиститься от обвинений в убийстве и при этом еще как-то заработать себе на хлеб и если ты не нуждаешься в моих репетиторских услугах, то и я в твоей оплате не нуждаюсь. Найду тех, кто относится к моей работе как минимум с уважением не говоря уже о том, что деньги мне сейчас нужнее, чем секс.

Поток слов лился из меня почти бесконтрольно. Тыкать гросс Теккера носом в мои проблемы было болезненно приятно. Вывалить их на него, выдернуть его из его радужного единорожного мирка. Злость, загнанная глубоко-глубоко, сейчас вырвалась наружу, заполняла меня от макушки до пят. И при всем понимании того, что не Вьвиен гросс Теккер главный источник моих бед, именно ему не повезло стать мишенью этой злости.