— Да брось ты, ничего же страшного не случилось!

(И не случилось бы. Мне совершенно не нужен был незапланированный визит в прачечную или химчистку, мне нужен был разговор в непринужденной обстановке без лишних подозрений со стороны Лелюш, что этот разговор мне нужен).

Улыбнувшись четверокурснице, я пристроилась рядом с ней, и, ставя на поднос порцию зеленого горошка, непринужденно спросила:

— Как твои дела? Как девчонки?

— Да нормально всё, — пожала плечами Эжени. — А ты как? С расследованием что-нибудь удалось?

— Да какое там, — отмахнулась я. — Единственное, есть показания, что у Бернар вроде бы был парень. Вроде бы, кое-кто из ее клиентов видел у нее в комнате букет. Пах, говорит, на всю комнату. Не знаешь об этом ничего?

Я взглянула на Эжени с надеждой, но она смотрела с недоумением:

— Первый раз слышу. Не видела я у нее ни парней, ни букетов. Слушай, Луиза, девственницей, конечно, не была, и время от времени у нее появлялись какие-то мужчины в жизни, но вот чтобы в последнее время… — Лелюш растерянно пожала плечами, поднос в ее руках качнулся, и девушка торопливо выпрямила его, чтобы не рассыпать еду. — Ну я уверена была, что она была одна.

За разговором мы незаметно дошли до столика и сели вместе.

Эжени помешала куриный суп, уточнила:

— А как давно это было?

— За пару недель до смерти Луизы.

— Нет, не знаю. Не припоминаю ничего такого. Впрочем, я не то чтобы часто к ней в комнату наведывалась — могла и не заметить.

Мы оба сосредоточенно занялись едой.

— А те, прошлые парни,которые у Луизы были — откуда ты про них узнала? — Я отвлеклась от поглощения горошка и отбивной.

— Пару раз видела ее с одним. Про другого — девчонки сказали, видели. Сама знаешь: кампус, ничего не скроешь. Если кого-то из соседок провожает молодой человек, и она начинает приходить ночевать не регулярно, это не скрыть.

— То есть, сама Луизы не хвасталась?

— Не-а. Может, считала, что счастье любит тишину. Или считала нас недостаточно подругами, чтобы с нами делиться. Впрочем, она не отпиралась. Но сама информации предпочитала не давать. — Лелюш грустно улыбнулась. — Луиза была бы хорошим юристом.

Я неопределенно угукнула.

— В общем, как видишь, успехи в расследовании у меня не очень, — и светло улыбнулась, — Давай не будем о грустном? Какие у вашей компании планы на Перелом года? Намечается что-то грандиозное?

Эжени рассмеялась:

— Да какое там “грандиозное”, о чем ты! Так, обычная студенческая вечеринка, и разъедемся по домам, к родителям.

Но я продолжала настаивать с коварной улыбкой:

— Ну-ну, Амайя такое роскошное платье прикупила, чтобы с родителями праздновать?

— Ой, да, Амайе прям повезло, отличное платье ухватила, не бренд, конечно, но для реплики — очень, очень достойно!

Ага, вот значит, какая легенда. Извини, Амайя, но вынуждена внести в нее поправки.

— Эжени, ты чего? Я лично видела, как Амайя выходила с этим платьем из фирменного магазина!

Увидев, что Эжени не слишком-то мне поверила, я фыркнула:

— Ну, ты же не думаешь, что она носила его туда, чтобы показать, на что надо ровняться?

Мое предположение Лелюш рассмешило, но она стойко продолжала стоять на стороне подруги:

— Слушай, Амайя нам сказала, что платье — реплика. Я не знаю, зачем она ходила в тот магазин, где ты ее видела.

“И ходила ли она туда на самом деле, или ты врешь” — мысленно продолжила я ее мысль.

И вот… верность друзьям — это, конечно, хорошо. Но я что-то так устала кругами подбираться к главному для меня вопросу! Ну, не умею я выстраивать все эти сложные разговоры, когда люди сами затрагивают нужные темы и выдают информацию. Не могу я, не умею, мне тяжело!

И я брякнула:

— Так, может, это ей парень подарок сделал, а она просто не хотела никого смущать!

— Парень? Не думаю, что он мог бы себе такие подарки позволить… — Эжени улыбнулась, несколько расслабившись, когда я перестала нападать на ее подругу. — Он вовсе не богач.

— Ну, он же подарил ей шторы в ее комнату. Тогда, в начале января. И покрывало. Дорогие вещички, между прочим!

Эжени взглянула на меня странно. И ответила без всякой уверенности:

— Ты что-то путаешь, Морель. Шторы и покрывало Амайе родители подарили. У нее из окна ужасно сквозит, и они подарили…

Я только мазнула ее взглядом, и тут же отвела его, чтобы окончательно не спугнуть. Делая вид, что меня интересует только содержимое моей тарелки, со всем доступным мне безразличием спросила: