– Там недавно батюшку убили… А, впрочем, не хочу об этом говорить. Спроси у кого-нибудь другого.

– Мы словно ходим по краю в этих окраинах, – тихо проговорил Даник.

– Уже готов к экзаменам? С сентября на улицу почти не выходишь.

– Всё время путаюсь в нулях, как в винограднике. А тяжёлые формулы с лёгкостью выплывают из головы.

– Но хоть что-то ты выучил? – Веня хмуро скосился на него.

– Непременно.

Они шли, как солдаты, нога в ногу. Магазин с заколоченными окнами был уже не за горами.

– Правильно, учись! Кто-то из нас обязательно должен выбиться в люди… – он уронил уставшие глаза.

– А вот у меня стойкое ощущение, что я от них отбиваюсь.

– Наверстаешь. Ты же не хочешь всё лето спину гнуть на поле, а зимой сидеть без работы? Поверь моему опыту – не хочешь.

Они ненадолго замолчали. Возле заснеженного порога пихали друг друга какие-то синяки в грязной одежде, перегородив вход в магазин. Но по мере того, как ребята приближались к магазину, их ссора смещалась в сторону.

– Как ты думаешь: когда кончается детство? – спросил Даник, смотря перед собой.

– Не знаю. Лет в десять, может раньше… Короче, когда ты понимаешь, что больше не можешь позволить себе беззаботную жизнь. Почему ты спрашиваешь?

– Все мы родом из детства, но всем там не хватит места. Кого-то жизнь выгонит раньше, – он ободряюще улыбнулся глазами, – а кто-то там останется до конца своих дней.

Веня почесал висок, переваривая эту мысль, но что-то не задалось. Он плюнул и сказал:

– Я тебя здесь подожду, а то я там задолжал немного.

Даник кивнул, и скрылся за дверью, из которой торчал поролон. Веня, присев на ступеньку, наблюдал за руганью пьяниц, которые вскоре махнули на всё и пошли клянчить мелочь.

– Живой! – радостно воскликнул Илья, проходивший мимо. – Я знал! Я верил! – он чуть с ног не сбил Веню своими объятиями.

– Не надейся, я раньше тебя не умру, – улыбнулся он.

– Каждый год прошу это на Рождество!

– Да пошёл ты.

– Слышал, что говорят? – присел он рядом.

– Из первых уст. Милицию встретил.

– Ты про этого усатого с лицом хозяйственного мыла?

– А ты откуда знаешь?

– Да я их по меньшей мере дважды видел! Они больше разглагольствуют, чем вынюхивают.

– А им и не надо, – пожал плечами Веня. – Этим дело занимаются серьёзные люди, кстати, те, что на Линкольне ездят. Своими глазами видел.

– Эх, такую историю испортили подробности! – махнул он. – Есть хочешь?

– Тут Даник, – серьёзно посмотрел на него Веня.

– Пускай. Он же ничего веселее рисованных писюнов в книгах не видел. А может, он их сам рисует, потому что клал он на эту учёбу…

– Не впутывай его в неприятности. У парня должна быть железная репутация, чтобы он имел весомые шансы свалить отсюда.

– Как скажешь, – ответил он, и выставил кулак.

Они сыграли в Камень, ножницы, бумага. Выиграл Веня. Даник вышел с пакетом продуктов. Веня накрыл его плечи рукой, и они пошли относить пакет домой. Илья, немного выждал, и зашёл внутрь.

Уже через минуту он догонял друзей, прижимая к груди буханку хлеба и сладкую газировку «Солнышко», чем они и угостились по дороге домой.

– Как там Алиса, проснулась? – спросил Веня.

– Какая Алиса?

– Должна была прийти к тебе ночью, – нахмурился Веня.

Илья в непонимании кривил лицо.

– Ну такая… с худым лицом, белые волосы и глаза цвета стали.

– Да ты прям призрака описываешь! Ещё и ночью…

– Как мимолётное виденье… – покачал головой Даник.

Илья неодобрительно скосился на него.

– Я встретил её ночью. Она искала, где укрыться.

– Ты ей веришь?

– Да.

– Тогда и я тоже. Но знаешь, что меня смущает в этой истории?

– То, что она не пришла?

– Никогда не слышал, что бы так восхищались серыми глазами, – подмигнул ему Илья.

Конец ознакомительного фрагмента.