Кьяр говорил очень тихо, и, когда он замолчал, в комнате снова надолго воцарилась тишина: все были шокированы его откровенностью. Ная тоже не знала, что ему сказать. То, что он решился озвучить, вообще не должен был слышать кто-либо кроме неё. Тёмные эльфы вообще в большинстве своём предпочли бы перерезать себе горло, нежели признаться в подобных чувствах. Ная ценила искренность Кьяра, но была настолько ей обескуражена, что сейчас просто растерялась, не понимая, как нужно было себя вести. В конце концов, она просто встала, подошла к танцору и опустилась рядом, притянула его к себе. Прижавшись губами к его волосам, она замерла, надеясь, что этого было достаточно, чтобы выразить мужчине свою благодарность и показать, какое значение для неё имели его слова и он сам.

— Кхм, — Асин кашлянул, отвлекая на себя внимание, и перевёл взгляд на Эмиэля, — а ты?

— Не очевидно? — хмыкнул мужчина.

— Он озвучил мне своё решение ещё в пещере три недели назад — он идёт с нами, — ответила за Эмиэля предводительница, продолжая поглаживать Кьяра, который на её объятия почему-то так и не отреагировал.

Кьяр был рад её возвращению ничуть не меньше, чем остальные, но за прошедшие три месяца, когда его мысли постоянно возвращались к Нае, он понял, что хотел бы быть не просто одним из её отряда, он хотел бы, чтобы то, что болтали про них в городе, было правдой. Кьяр, конечно, осознавал, что Ная даже просто подсознательно выбирала мужчин совсем другого уровня: даже если не брать в расчет то, что Ариен имел свой высокий статус благодаря Матери Ар'тремон, собственным магическим потенциалом он на самом деле мало чем уступал Эмиэлю, просто из-за того, что его магия не была агрессивной или разрушительной, никто на это не обращал внимания. В общем-то, Кьяр и не претендовал на место Ариена — роль второго мужчины его бы вполне устроила. Но и так, он не особо тешил себя надеждами — Ная позволяла ему многое, но по какой-то причине, никогда не переступала черту. Кьяр сперва думал, что это из-за Ариена, но потом начал подозревать, что дело было не в Ариене, а в женщинах. Ная не любила женщин и, по возможности, всегда держалась от их общества в стороне: возможно, делиться мужчиной ей тоже не нравилось. Кьяр не был готов отказаться от всех женщин ради одной, хотя бы просто потому, что ему бы банально в таком случае в итоге могло оказаться не на что жить. Но и потерять одну из-за всех он тоже не мог. Он долго метался и спорил сам с собой, пока не нашёл, казалось, единственный возможный для него выход — что бы ни случилось, он просто решил оставаться рядом, ничего не требуя от Наи, и надеяться, что она когда-нибудь обратила бы на него внимание. Но на душе было тяжело: ведь на самом деле ему хотелось большего — ему хотелось, чтобы она назвала его своим. Однако, как бы он ей ни доверял, он бы не осмелился ей об этом сказать — слишком разное у них было положение. Наверное, именно поэтому он сейчас и не разрешал себе поднять руки и обнять её в ответ после всего, что он ей наговорил — он и так позволил себе слишком много.

— Значит, идём всем отрядом? — Шиин обвел всех воодушевленным взглядом. Видеть эмоции на его лице было настолько непривычно, что все какое-то время просто его рассматривали, прежде чем ответить.

— Да, отряд снова в сборе! — наконец, удовлетворенно отозвалась Ная. — Кстати, Асин, ты не знаешь, в Доме Ар'тремон все считают, что Ариен мёртв?

Мужчины настороженно глянули на неё, пытаясь понять, что было не так: по их мнению, Ная просто не могла говорить о смерти Ариена так спокойно.

— Как и все, кто его знал в городе… Совет никому ничего не рассказал, — замялся Асин.

— Прежде чем мы уйдём, найди мать Ариена, скажи ей, что он жив и что с ним всё в порядке: он в безопасности и обязательно вернётся, — тепло улыбнулась женщина.

— Откуда ты знаешь? — Асин недоверчиво всматривался в лицо предводительницы, раздумывая, не стоило ли залезть в её сознание, чтобы проверить, что там на самом деле происходило.

— Знаю, — мягко настояла Ная, — феникс может чувствовать далеко за пределами того, к чему мы привыкли.

— Так ты нашла его? — Асин сомневался всё больше: Ная, которую он знал, уже бы сорвалась к Ариену при таком раскладе, а не сидела тут, рассуждая.

— Чувствовать, а не видеть… Я понятия не имею, где он. Я только могу ощущать его магию и то, что он жив — больше ничего, — с ноткой грусти пояснила женщина.

— Но, если ты можешь ощущать магию, значит можешь найти и её источник, разве нет? — скептически поднял бровь Асин.

— Источник где-то за пределами нашего измерения, а может и вообще за пределами измерений… Этого я не понимаю… — терпеливо продолжала отвечать на все его вопросы предводительница.

— Тогда как ты можешь утверждать, что он жив? — не сдавался мужчина.

— Я, правда, не знаю, как объяснить: феникс это просто чувствует. Тебе и остальным остаётся только поверить мне на слово. Либо ты можешь сам попробовать посмотреть в моей памяти, но я не знаю, насколько это сейчас безопасно — ненавижу, когда ты сомневаешься во мне, — скривила губы Ная.

Асин поколебался, но всё-таки осторожно коснулся её сознания. Однако то, что он там увидел, повергло его в ужас — маг как можно скорее разорвал связь и уставился на женщину широко раскрытыми глазами.

— Всё хорошо? — она смотрела на него с беспокойством, а он искал следы безумия, которое только что видел, в её глазах.

— Что это, ради священного Хаоса, такое?! — выдохнул он.

— Сознание феникса… Вот так он воспринимает мир, — усмехнулась предводительница.

— Да провалиться ему в дебри измерений! Ты вообще точно с ума не сошла?! — наконец немного придя в себя, подскочил с места Асин.

— Проверь, — засмеялась Ная.

— Ни за что я теперь больше в твою голову не полезу! — отрезал мужчина.

— Полезешь. Ты же должен убедиться, что я не вру. Давай, я покажу тебе, — Ная заговорила в приказном тоне, и Асин, учитывая бушевавшую внутри неё силу, побоялся её ослушаться.

Он нерешительно снова заглянул в её память: на этот раз там среди бесконечно изменяющегося бушующего Хаоса переплетающихся измерений, сжимающегося и расширяющегося пространства и, будто остановившегося в непрерывном движении, времени сияла ровным белым светом небольшая звезда — она казалась единственным оплотом тишины и покоя в этом разрывающем сознание кошмаре. Асин знал эту магию, каким бы сумасшествием всё это не казалось — это действительно был Ариен. Он был жив, и от него исходило всё то же ощущение безусловной преданности. Но где он, сказать было невозможно.