И я даю ей его.

Я сжимаю ее лицо обеими руками, готовый прижаться к ее губам, чтобы наконец испить ее вкус. Но в последнюю секунду я опускаюсь ниже и впиваюсь в ее горло. Она выгибается, впиваясь пальцами в мои волосы, а я целую, сосу и покусываю ее шею. Она стонет, и от этого звука я становлюсь все более твердым.

Я ласкаю ее попку и крепко прижимаю к себе. Она бьется всем телом о мою эрекцию. Это заставляет меня стиснуть зубы и прижать ее к зеркалу. Я проглатываю удивленный стон, вырвавшийся у нее.

Ее руки проникают под мою рубашку и гладят мою голую кожу. Я прижимаю ее к стеклу, обхватив горло рукой, а другой залезаю под платье. Мягкая ласка ее ладони превращается в восхитительное жжение, когда она проводит ногтями по моей груди, а я провожу рукой по ее трусикам.

Она стонет, когда я усиливаю давление, и я скребу зубами по раковине ее уха. "Прошло меньше дня, а ты уже скулишь, требуя, чтобы мои пальцы снова наполнили эту идеальную киску. Милая, разумная Стелла хочет, чтобы ее снова непослушно трахнули на публике. Так?"

В ответ она тянется к моему ремню, задыхаясь от тихих стонов, пока я дразню ее, намочив ткань. Я хмыкаю, когда ее руки проскальзывают внутрь моих брюк, а пальцы обхватывают мой член. Она прикусывает губу, а ее глаза полуприкрыты, пока она гладит меня. В ее взгляде чувствуется пьяная потребность, хотя я знаю, что она абсолютно трезва.

Я наклоняю ее подбородок и вылизываю соблазнительную дорожку по ее челюсти. "Вытащи его, - резко шепчу я ей на ухо. Приказ звучит низко и гортанно, а от ее прикосновений становится трудно дышать. Я вижу свое отражение в зеркале, дикое и безумное. В моих голубых глазах застыла потребность. Потребность, на которую я хочу получить ответ.

Поэтому, прежде чем она успевает освободить мой член, я разворачиваю ее, и ее руки сами собой цепляются за стекло. Наши глаза встречаются в зеркале, и это почти сбивает меня с ног: ее насыщенные янтарные глаза похожи на слои драгоценных камней. Но в них есть что-то мимолетное, от чего у меня пересыхает в горле.

"Посмотри в зеркало, Стелла. Если мы сделаем это, я не смогу притворяться кем-то другим. Это будет мой член, трахающий тебя. Мои пальцы заставят тебя кончить. И именно по моему имени ты будешь кричать, когда не сможешь больше терпеть".

Я хочу ее так чертовски сильно, что мне требуется все, чтобы дождаться ее ответа, а не раздвинуть ей ноги, разорвать платье, если придется, и вонзиться в нее.

Позволит ли она мне?

Смогу ли я остановиться, если она не позволит?

Ее взгляд скользит по моему лицу в отражении. Я так ясно вижу в ее глазах противоборствующие желания. Мое сердце замирает еще до того, как она заговорит.

Я надеюсь услышать в ее голосе колебания или неуверенность, но там только решительность. "То, что происходит на острове, остается на острове".

Моя рука на ее бедре замирает, но я не убираю ее. Не могу. Может, это упрямство, может, заблуждение, но здесь есть связь, и я не могу заставить себя ее разорвать. "Ты действительно этого хочешь?"

Она поднимает подбородок. "Да".

"Хорошо". Я отступаю назад, моя грудь разрывается на части. Она оборачивается, и как бы я ни хотел ее, мне неприятен извиняющийся взгляд, который она бросает на меня. Стелла никогда не извиняется за свои решения. "Просто знай, что я буду здесь, когда ты поймешь то, что я уже знаю".

Она наклоняет голову и смотрит на меня, в ее глазах мелькает что-то, подозрительно похожее на сожаление. "Что именно?"

"Что мы идем вместе, Реальта. Как луна и прилив". Я заправляю локон ей за ухо, и она глубоко сглатывает. "Всегда были и всегда будем".

1. Play “Any Love” by Dermot Kennedy

2. Play “Please” by Omido, Ex Habit until end of the chapter

Глава 10

На острове

Лохлан

Когда мы возвращаемся на виллу после раннего ужина в городе, до маскарада остается меньше часа. 1 Я подумываю о том, чтобы запереться в своей комнате на этот час, потому что эта тема, бурлящая между мной и Стеллой, просто невыносима.

Напряжение ощущается как живой, дышащий зверь, прикованный к столбу между нами, который скрежещет зубами при любом нашем приближении. Но она стоит того, чтобы ее разорвали на куски. Я готов окровавить себя у ее ног, лишь бы получить шанс.