"Все номера запрограммированы на определенный уровень. Поэтому, когда, скажем, приезжает платиновый член клуба, они берут одну из карточек, на которой уже есть платиновый доступ, и выбивают на ней информацию о госте, нигде не сохраняя данные".

Когда мы доходим до Libidine, мы останавливаемся в нескольких шагах от входа, чтобы продолжить разговор на повышенных тонах. К счастью, сейчас никто не идет и не едет.

Он бросает на меня задумчивый взгляд. "Значит ли это, что мы уже знаем уровень убийцы?"

"Да, но это не принесет нам особой пользы, если мы не хотим спрашивать каждого золотого члена, отрезал ли он член Джеффери. А я, наверное, знаю по имени только десять гостей. Так что даже список их имен не поможет, если мы не сможем их узнать". 1

"Да, точно", - ворчит он и снова проводит пальцами по волосам - его характерная привычка, когда он погружается в раздумья, - а затем направляется к входным дверям.

"Теперь ты не растеряешься, да?" поддразниваю я, но он бросает на меня тяжелый взгляд, его рука застыла на дверной ручке.

"Конечно, нет. Просто помни: что бы ни случилось, это было то, чего ты хотела". С этими словами он распахивает двери и уходит, оставляя меня с его загадочными словами, оседающими в моем желудке, как свинец. Я стараюсь не обращать внимания на предчувствие и заставляю себя следовать за ним.

Когда я ступаю в Либидин, по позвоночнику пробегает холодок. Атмосфера - это пьянящий коктейль из всех тайн, которые, как я знаю, преследуют эти стены, и незаконного возбуждения от фантазий, которые могут стать реальностью.

Лохлан бросает дразнящий взгляд через плечо, прежде чем исчезнуть в толпе. Я знаю, что мои слова на вилле задели его, но иногда забота о ком-то похожа на причинение боли.

Теперь я понимаю, что эта игра, которую мы придумали, будет лучшей для нас обоих. Слишком легко потеряться в голоде его голубых глаз и благоговении его прикосновений. Слишком легко потеряться и никогда не захотеть быть найденной. Но рано или поздно я должна вернуться к реальности.

И ему нужно напомнить, что я не единственная для него. От этой мысли становится больно, но я говорю себе, что это просто мое эго бунтует против того, чтобы быть вторым.

Нет, это хорошо. Это то, чего я хочу, напоминаю я себе. Я не лгала, когда говорила, что у меня было много повышенных эмоций. Уверена, что эти запутанные чувства к Лохлану вызваны именно ими, и мне нужно постараться увидеть ясность сквозь их дымку.

Знакомое лицо бросается мне в глаза, и я машу Лулу рукой. "Мисс Райт, что я могу вам предложить?"

"У меня необычная просьба", - шепчу я, и она наклоняется ближе, чтобы услышать меня.

Она усмехается. "О, я сомневаюсь. Вы не поверите, какие просьбы я получаю, работая здесь". Я улыбаюсь, и чувство вины в моей груди немного ослабевает.

Я достаю из клатча стодолларовую купюру и протягиваю ей. "Пофлиртуй с Лохланом, попробуй уговорить его отвезти тебя домой".

Она засовывает деньги в лифчик и заговорщически ухмыляется. "Он только что заказал коктейли", - говорит она и возбужденно пожимает плечами, после чего поворачивает обратно к бару.

У меня замирает сердце, когда я вижу, как она берет рюмку, полную спиртного, и устремляется к столику Лохлана. Он сидит в конце одной из полукруглых кабинок.

Его рука лежит вдоль спинки, и я хорошо вижу херувима с пулеметом на тыльной стороне его руки. Странная татуировка. Я наблюдаю, как напрягаются мышцы его предплечья, как пальцы сжимают подушечку, когда он видит приближающуюся Лулу.

Я меняю позицию на несколько шагов, чтобы видеть его лицо, но он не видит меня. Из-за скрытности происходящего я встаю на цыпочки, как будто мне нужно сделать шаги тише, чтобы проскользнуть мимо. Хотя на самом деле я замаскирована под других гостей, и мои шаги неслышны на фоне музыки клуба. Но все равно чувство, что меня вот-вот схватят, пробегает по позвоночнику.

Лулу опускается перед ним на колени, и у меня замирает живот, когда он тут же обхватывает ее за талию, плавно и естественно. Со смущенным видом она говорит что-то, что заставляет его рассмеяться. Его теплое, хриплое хихиканье, которое я так хорошо знаю, эхом отдается в моей голове.

Я думал, что она обрадовалась шансу раскрепостить его, но понимаю, что у нее совсем другие намерения, когда она просовывает маленькую рюмку между грудей, удерживаемых корсетом.

Я сглатываю и пытаюсь вспомнить, что это моя собственная заслуга. Я готовлюсь к тому, что будет дальше, когда он наклоняется вперед, а она откидывается назад, чтобы дать ему место. Его рот оказывается так близко к ее приподнятым грудям. Я чувствую фантом его дыхания на своей шее. Мурашки бегут по рукам в ожидании момента, которого я так боюсь.