– Класс!
– Иван с энтузиазмом подкатил свое кресло к монитору, вглядываясь в тонкий пунктир траектории.
– А мы тут до сих пор не знаем точное место падения нашей Луны-2!

– Да уж, а искали все, кому не лень, - едко поддакнул Мельников.
– Даже X-Prize учреждали, все без толку! Исходных данных, увы, просто нет.

– Потом специально откроем новый, «чистовой» портал и запишем, как оно на самом деле было!
– решительно рубанул рукой Иван и вдруг снова вгляделся в экран.
– А кстати, я не понял! У нас что, попадание в ту же точку получилось?!

– Так оно и есть, - ухмыльнулся академик, - По странному совпадению точка почти там же, где у нас, в Океане Бурь, только южнее. Самое смешное, что этот район уже окрестили, как и в прошлый раз, Sinus Lunicus. То бишь, Залив Лунника. Воистину, мировой резонанс. Седова по привычке на руках носят.

– А что в Америке? Опять уныние?
– окрыленно спросил Иван.

– Как ни странно, скорее здоровый азарт, - поправил академик.
– Эйзенхауэр направил в Москву письмо с поздравлениями, где выразил надежду на скорейшее совместное исследование Луны и космоса вообще. Напирал на успех сотрудничества. Все примерно так, как мы и хотели.

– Теперь вся надежда на Брауна и его «эсесовцев», - кивнул Иван.

– Да, сейчас ставка на «Тор-Эйбл», - подтвердил Борис.
– Уже три огневых испытания провели, из них два с разделением. Изменения на второй ступени минимальны, там и так все неплохо, а вот третью они радикально переделали. Двигатель остался тот же, как и стабилизация вращением, но радикально улучшили систему зажигания и программно-временное устройство. Очень сильно подняли точность стабилизации.

– Но попасть в Луну почти без управления?! Неужели вы что-то придумали, пока я по Москве гулял?
– Иван искренне пожалел, что со своими шпионскими расследованиями слегка отстал от жизни, пока космическая жизнь била ключом.

– Я тоже не верил, пока не прочитал несколько рацпредложений по первому «Пионеру» из форума, - объяснил Мельников.
– Там отметилось несколько спецов из КБ Лавочкина, а когда втянулись, то предложили такое! Мы сами были в шоке, но потом прониклись и срочно передали это Брауну. Когда он принес эту идею ребятам из TRW (фирма-разработчик серии АМС "Пионер" - прим.авт.), у них тоже с непривычки истерика случилась.

– Так что же они придумали?
– нетерпеливо спросил Иван.

– Апофеоз пословицы про голь и выдумки!
– воскликнул Мельников.
– Фирма «Белл» сделала командное устройство, которое поставили на сам «Пионер», помимо прежних приборов. На добавочные десять кило установили четыре пары маленьких твердотопливных движков, управляемых дистанционно. Третья ступень рассчитана с небольшим недобором скорости, и у них теперь есть целых четыре промежуточных коррекции в запасе! Если это не гениально, то я даже не знаю!

– Гениально, на грани злодейства, - признал Иван.
– Первая в истории коррекция траектории на АМС. И как скоро они будут готовы?

– Недели через три. Разумеется, по их часам, - поправился академик.
– Летное «железо» уже почти собрано, хоть мы им через того же Брауна порекомендовали чуть изменить схему терморегуляции. И телекамера в первом полете у них не полетит.

– Почему?
– расстроился Иван.
– Снимки Луны вблизи были бы очень кстати.

– Ага, только не этой камерой, - фыркнул Мельников, вспоминая смешную спецификацию устройства.
– Неподвижная линейка на 126 строк, механическое сканирование за счет вращения всего аппарата и много других прелестей. Это чудо техники разработано для съемки с орбиты Луны с заранее неизвестной высотой. На прямой подлетной траектории там все будет еще хуже. Даже хохма Чертока про круглую Луну может не удаться. (В нашей истории на вопрос Королева о принятых снимках с Луны-3 Борис Черток ответил: у нас получилось, что Луна круглая - прим.авт.) Нужна совсем другая камера, и все это знают. До «Рейнджеров» им далеко по массе, так что сейчас они делают нечто простенькое на базе той же линейки, но с плоской механической разверткой. Если смогут соблюсти массу - есть шанс, что на следующем аппарате полетит.

– Ну и дела творятся! И это в феврале 58-го!
– Несмотря на проблемы, Ивана переполнял энтузиазм и отчасти гордость за успех задумки.
– Что же дальше будет?

– Все еще только начинается.

– А невозможное сегодня, как сказал один классик, станет возможным завтра, - процитировал Иван. (речь об известном изречении К.Э.Циолковского - прим авт.)

– Жаль, он не дожил, - грустно вздохнул Мельников.
– Но вот другой известный классик у них вполне жив. И в стороне не останется, на этот раз.

В доме Германа Оберта царит торжественный беспорядок. Часть вещей аккуратно сложена по углам, часть упакована, а часть все еще используется по назначению. Такая неразбериха вызвана вялотекущей подготовкой к отъезду в Фойхт, где его вновь ждет размеренная жизнь коммуны и спокойная карьера заслуженного теоретика. Однако же, думает он сейчас вовсе не об этом.

Он думает о том, что в его доме теперь всегда будет включен телевизор или, как минимум, радиоприемник. Как же иначе, вдруг кто-то что-то опять куда-то запустит, а он узнает об этом только из утренних газет! «Ученые приветствуют красную ракету, попавшую в Луну!» - кричит глупый заголовок, а на картинке красуется абстрактная ракета с большой звездой на боку. Этот рисунок, конечно, не имеет ничего общего с настоящей русской ракетой, доставшей вчера до Луны, уж он-то в этом немного разбирается. Хорошо, что Вернер позвонил почти сразу, едва новость начала облетать мир с рассветом дня.

Русские преподнесли очередной сюрприз, хотя всем казалось, что после «Спутника» сделать что-то сравнимое будет непросто. Значит, опасения Вернера не напрасны, и у русских уже есть трехступенчатый вариант носителя. Объявленная масса аппарата вместе с пустой последней ступенью поражает воображение. Полторы тонны! Сразу стали более ощутимы чудовищные ограничения по массе, с которыми вынужденно имеют дело в Америке.

Оберт смотрел в газету и не мог скрыть счастливой улыбки. Значит, вся жизнь прожита не зря, думает про себя этот нестарый еще человек, чувствуя, как предательские слезы проступают в уголках глаз. Жаль, Циолковский не дожил. Ракета на Луне! Там, почти за четыреста тысяч километров, за океаном страшной холодной пустоты, лежит теперь хрупкая металлическая скорлупка, или то, что от нее осталось после такого падения.