Забинтовав крыло летучего мыша, Белль подошла к огромной на мой взгляд собаке. Я даже вспомнить не могла, видела ли я таких раньше. Хотя по размерам и форме головы эта собака напоминал Тумана, старого пса Лизиного мужа. Но тот был помесью хаски и волка. Раненый пёс чуть приоткрыл глаза и рыкнул на Белль.

– Ну не сердись. Я помочь хочу. Знаю, что ты хороший! Давай я посмотрю, что там у тебя?
– уговаривала она незнакомую собаку.

– Ага, хороший, - хмыкнул князь.

– Хороший!
– резко ответила ему Белль.
– Он не виноват, что его плохому обучили и дурным воспитали. Зла в нём нет, и вреда он мне не причинит!

– Погодиии...
– присмотрелся к Белль князь.

– Что опять не так?
– влезла в разговор я.

– А ты не видела, как глаза у неё вспыхнули?
– показал на Белл князь.

– Так после слeз всегда глаза блестят, а тут ещё и луна такая яркая. Вон посмотри, шерсть у собаки аж чистым серебром отливает, и глаза кажутся голубыми.
– Пожала плечами я.

– Не кажется. Глаза у северных псов голубые, как чистый лёд. И шерсть белая и сверкает. Ляжет такой пёс на снег, рядом пройдёшь, а от сугроба не отличишь. У этого вон, весь бок и спина кровью залиты. А то издалека было бы видно.
– Объяснил князь.
– А такое сияние, как у твоей сестры сейчас, я однажды видел. И уж точно от следов бабьих слeз отличу. Это не простое сияние, так сила прорывается. Остатки пламени. Тогда, посреди боя, выгоревшей дочери огня хватило этих остатков, чтобы увидеть нить связи, которую я считал давно разорванной. А сейчас, когда надо беззащитному помочь, такое же сияние у твоей сестры. Сила бесследно не уходит, нет-нет, да и напомнит о себе. Так что хорошо, что мы этой дорогой пошли. Та моя знакомица, что связь увидела, тоже лечит. Только людей.

– Ну, главное, чтоб ты её в ближайшее время не встретил, зоркую такую, - раздалось ворчание Ехи в моей голове.
– А то ещё чего интересного разглядит.

Тем временем Белль подползла к боку собаки и достала из сумки небольшой фонарь. Быстро разожгла в нём огонь и осмотрелась по сторонам.

– Князь, ты же говорил, что собака эта ваша, с севера. Вот и иди сюда, будешь помощь земляку оказывать.
– Протянула Белль в сторону князя разожжeнный фонарь.

– Дааа, приятель, просто так помереть у тебя не выйдет. Тебя вон, лечить собрались!
– усмехнулся князь, но фонарь послушно взял.
– А вот если допустим, меня ранят... Тоже лечить будешь?

– Конечно!
– удивлённо посмотрела на него Белль.
– Почему это я мимо должна пройти буду?

– Да не почему, просто любопытно стало, вот и спросил.
– Ответил князь.
– Эк его располосовали!

– Бывает, - буркнула Белль.
– Пониже опусти фонарь, мне свет нужен. Сейчас все промою, проверю, чтобы внутри ничего не повредили, и зашью. А сверху ещё и повязку наложу, чтобы легче было и никакая грязь на шов не попадала.

– Ну, допустим. Только как он дальше жить будет? Он же, пока рана не заживёт, ни охотиться не сможет, ни нору себе вырыть, ни защититься, ни убежать. Да он даже грызть еду не сможет.
– Описал перспективы пса князь.

– Грызть он в ближайшее время ничего не будет, я буду ему похлёбку варить. Бегать тоже не придётся, со мной на телеге поедет. А значит и охотиться, и нору рыть, и защищаться ему тоже не придётся. А вот имя ему нужно дать. Шерсть у тебя и правда как снег, будешь Снежок? Да?
– улыбалась Белль псу, смотревшему на неё с недоверием.

Похоже, чтобы с ним так ласково разговаривали или гладили по голове, для Снежка было в диковинку. Пёс не понимал, как реагировать, и начал подскуливать.

– Да мой хороший, пока больно. Но сейчас пройдёт. Эта мазь немного холодит и обезболивает. Немного полечимся и снова будешь сильным и грозным псом, да?
– успокаивала его голосом Белль.

– Я только одного не пойму, а как твой хороший пёс в лагерь на телегу попадёт, если он ходить не может?
– спросил князь.

– Ну... С нами же вы, князь, - улыбнулась Белль, поднимая голову.

– И сразу на вы, и со всем почтением!
– покачал головой князь.
– А с чего это ты решила, что можешь из меня верёвки вить?

– Так это же северный пёс. Из защитников и помощников. Так неужели ты его без помощи бросишь?
– спросила Белль.

Глава 38.

Светлана.

К лагерю мы подходили уже не скрываясь. Я несла Ехи, для которого соорудили что-то вроде переносной люльки из плаща князя. Сам князь нёс Снежка. А Белль бегала между нами, то попить подаст, то пот со лба князя вытрет, то просто шла и восхищалась, какой князь сильный и выносливый, и как аккуратно раненого пса несёт.

– Да донесу я твоего подранка, не переживай!
– хмыкнул князь, провожая Белку взглядом.
– Ишь нахваливает, хлопотуша.

– Так я неправды не говорю! Снежок у нас вон какой большой, крепкий, с хорошего телёнка будет. Да у него голова больше моей. Поди унеси такого! А его не просто нести надо, а осторожно, чтоб боли не причинить. Снежок ведь и куснуть может.
– Пожала плечами Белка.

– Да ты что? Правда?
– притворно удивился князь.
– А я не то же самое говорил с полчаса назад? Только не куснуть, а откусить чего-нибудь одним махом!