Почти все мои бронетранспортёры целы, однако против танков их не бросишь. Правда, трофейщики обрадовали: притащили немецкие противотанковые пушки, не все они были уничтожены, когда я немецкий коридор схлопывал, у многих просто расчёты перебили, а сами орудия остались целы. До ночи я наскрёб на них расчёты, и тут помогло то, что у нас при выписке из госпиталей бойцов направляли не назад в свои части, а куда люди нужны, причём их воинские специальности практически не учитывались, так что артиллерист мог спокойно попасть в пехоту, вот и получилось, что некоторые пехотинцы прежде были артиллеристами. Главное, мы смогли найти достаточное количество наводчиков, а заряжающих и подносчиков взяли из тех, кто в артиллерии не служил.

Ночью выкопали для орудий позиции и тщательно их замаскировали. Трофейных боеприпасов хватит на один, максимум два хороших боя. Но, думаю, если не завтра, то послезавтра точно наша армия полностью уничтожит попавших в ловушку немцев, и тогда помощь будет в полном объёме. Да и немцы хорошо получили от нас по зубам, так что без дополнительных сил атаковать не смогут, а на это им потребуется время.

Вечер того же дня. Штаб дивизии «Великая Германия»

Генерал-лейтенант Вальтер Хёрнляйн [34] , который буквально накануне стал командиром дивизии «Великая Германия», сменив на этом посту генерал-лейтенанта Германа Балька, угрюмо выслушивал доклад начальника штаба.

Доклад начальника штаба не радовал. Согласно полученному приказу командира 4-й танковой армии генерал-полковника Гота, его дивизия должна была усилить 24-ю танковую дивизию, которая смогла наконец прорвать оборону русских и пошла в прорыв, где снова встретила сильную оборону противника. Его дивизия была уже на подходе, когда русские захлопнули пробитый коридор, в результате чего 24-я танковая дивизия оказалась в окружении. Попытка деблокировать её, снова пробив коридор, не увенчалась успехом. Удар двух моторизованных полков, танкового батальона, дивизиона штурмовых и дивизиона противотанковых самоходок не смог пробить оборону русских, зато дивизия в тяжелейшем бою потеряла почти всю свою тяжёлую бронетехнику.

Подошедший артиллерийский полк не смог переломить ситуацию, более того, он подвергся бомбардировке русскими самолётами и понёс потери. Теперь было неясно, чем атаковать русские позиции завтра, ведь коридор надо пробить, а бронетехника уничтожена, и ещё неизвестно, какие подкрепления этой ночью получат русские. Судя по тому, как складывался бой, вернее, по тем силам, которые оказались у русских, всё походило на хорошо спланированную ловушку: 24-й танковой дивизии специально дали прорваться в этом месте, а когда она полностью втянулась, захлопнули мышеловку. Согласно рапортам нескольких офицеров, у русских оказалось два батальона новейших танков, которые были очень хорошо замаскированы и все стояли в капонирах, а этого быстро не сделать. Похоже, капониры были отрыты заранее, а камрады из 24-й танковой дивизии просто не обратили на них внимания.

Сейчас генералу Хёрнляйну предстоял очень неприятный разговор с генерал-полковником Готом, и вполне возможно, что в дивизии снова сменится командир, так как потери оказались просто катастрофическими, и это непосредственно накануне большого наступления, в котором планировалось наконец-то уничтожить основные силы русских и снова двинуться на восток.

Не менее печальными были и думы командира 24-й танковой дивизии генерал-майора Максимилиана фон Эдельсхайма. Его штаб так и не успел сняться с места и по-прежнему находился там же, тогда как вся боевая часть дивизии оказалась в русском мешке. Неожиданный фланговый удар русских, захлопнувший коридор, оказался полной неожиданностью, а всё вместе говорило о том, что его дивизия попала в ловушку противника. То, что на второй линии обороны внезапно оказались русские тяжёлые танки и самоходки, причём в больших количествах, а также большое количество тяжёлой артиллерии, ясно говорило, что их ждали, причём именно в этом месте. Им специально дали сюда прорваться, а когда вся дивизия втянулась в котёл, просто перерезали коридор и захлопнули ловушку.

То, что дивизия «Великая Германия», которая должна была усилить его дивизию, не смогла снова пробить коридор, только подтверждало это. Да и заслоны, оставленные для охраны коридора, оказались довольно легко смяты, а это значило, что русские ударили крупными силами. И мало того что он сам влез в приготовленную для него ловушку, так ещё, получается, дезинформировал вышестоящее начальство, и в итоге под русскую раздачу попала и дивизия «Великая Германия». А судя по тому, сколько перед русскими позициями оказалось уничтоженной техники, потери дивизия понесла очень немалые, и в итоге ответственным за все неудачи сделают его. Мало того что подвёл свою дивизию под уничтожение, так ещё и соседа подставил.

Это был крах всего, на карьере точно можно было ставить крест. В лучшем случае его просто выпнут из армии, но скорее обвинят в предательстве: накануне большого наступления угробить свою дивизию и подставить соседнюю – такого ему не простят.

Выпив полную бутылку отличного французского коньяка, генерал фон Эдельсхайм, достав свой «вальтер», поднёс его к виску и нажал на спуск. Грохнул выстрел. Когда в его кабинет ворвались адъютант и начальник штаба, они увидели безжизненное тело своего командира, сидевшего за столом.

Наблюдательный пункт генерала Севастьянова

Командующий фронтом генерал Ватутин вместе с членами своего штаба в стереотрубы наблюдал за разворачивающимся сражением. В какой-то мере это была репетиция предстоящей большой битвы, в которой будет определён победитель в этой войне. Обе стороны ставили на кон всё, а первые сведения о предстоящем сражении мы получили ещё зимой от нашей разведки [35] .

Как и было предусмотрено планом операции, немцев остановили на заранее подготовленных позициях. Сначала это была разведка на мотоциклах, которую мгновенно ликвидировали, а затем достаточно слабый штурм немецких передовых частей. Атаку с лёгкостью отбили, после чего наступила пауза. Всё это время Ватутин слегка нервничал: вдруг немцы не рискнут штурмовать наши позиции и отойдут? Однако по прошествии двух часов немцы попёрли вперёд. Ватутин не только следил за боем, но и посматривал на Севастьянова, который командовал всем действом. От своего фронта Ватутин выделил на эту операцию полк «катюш», которые, когда пришло время, ударили.