Во дворе замка старшие волшебники школы Третьего Храма завершали ликвидацию парка водяных аттракционов. Уже исчез купол, деревья и цветы теряли краски и очертания, разноцветная горка и другие конструкции складывались, будто игрушечные домики, и пропадали в рукавах широких теплых одеяний. Как нарочно, день выдался пасмурный, сырой ветер гнал с холмов туман, и в нем кусочек солнечного рая таял без следа. Слой снега на том месте, где он только что находился, выглядел нетронутым.

— Ваш котел, профессор Снейп, благодарю за помощь. Профессор?

— А?.. Что, простите?.. — Северуса заворожило грустное зрелище, и он не сразу заметил рядом с собой фигуру профессора Дуна, лицензиата лекарского искусства. Тот возвращал ему котел, в котором когда-то было дезинфицирующее зелье. — Да, мой котел... Спасибо.

— В горных районах Китая, откуда я родом, такие туманы приносят с собой тепло и весну, — заметил Дун. И с едва заметной улыбкой добавил: — Не стоит грустить. Ваше солнце еще только восходит.

* * *

Домовики начистили туфли так, что их можно было вешать на шею вместо орденской цепи: сверкали они не хуже золотых звеньев. Отутюжили брюки. Хорошо, что деканская мантия длинная и глухая, можно не заботиться о степени белизны сорочки или ее материале. Но вот побриться придется. Драклы вареные, так и не сходил в хогсмидскую цирюльню подстричься! Сколько раз собирался, но все какие-то неотложные дела находились. Ладно, зачешем назад, и сойдет. Еще официальную регалию не забыть надеть... Ох уж этот бал, скорей бы он кончился.

В гостиной опять было не продохнуть от смеси ароматов духов и одеколона: кавалеры не желали ударить в грязь лицом, и потому не хуже барышень вырядились и облились парфюмом. Правда, в выборе цвета мантий мужская часть Слизерина оставалась консервативна: преобладал черный с редкими вкраплениями темно-зеленого. Но зато никакой шерсти — сплошной бархат, серебряное и золотое шитье, а у старших — драгоценные камни в застежках и булавках галстуков. Что до девушек, то тут царили светлые мантии самых нежных оттенков, тщательно уложенные пряди, локоны, разбросанные в не менее тщательном беспорядке, перчатки в тон, изящные туфельки и макияж различной степени умелости. Словом, факультет подготовился к выходу как следует. Ну что ж, пора отправляться за заслуженными наградами.

— ...Приз за самое большое количество побед в испытаниях получает факультет Слизерин!

Конечно, результаты Игр ни для кого не были секретом. И драконов этих уже видел утром. И все равно что-то радостно дрогнуло в груди, когда Дамблдор громко объявил победителя, и Северус, легко сорвавшись с места, пошел сквозь аплодирующий зал к столу жюри.

Статуэтка оказалась предсказуемо тяжелой, но он поднял ее высоко и посмотрел на своих слизеринцев, которые сейчас громко радовались все как один, даже самые утонченные наследницы чистокровных семей. Те, кто три года назад называли его не иначе как Сопливус. Для кого он еще недавно выглядел случайным выскочкой, которого легко можно было припугнуть или унизить. Сегодня, сейчас он покончил с этим навсегда. Перехватив поудобнее скользкое основание приза, Северус вернулся на свое место, предвкушая, как жадно станут разглядывать награду и сколько рук протянется с просьбой подержать ее. Так и вышло: он передал статуэтку Треверсу как старосте курса, а тот уже по своему усмотрению либо снисходительно позволял прикоснуться к сияющей драконьей чешуе, либо нарочито сурово отказывал.

Награждение тем временем шло своим чередом. Хрустального дракона — за самую честную игру — увозил с собой колледж имени королевы Виктории. Серебро за второе место в Играх взял Рэйвенкло. Бронза досталась школе Третьего Храма.

— Мы провели в Хогвартсе чудесные десять дней, — обратился ко всем присутствующим директор канадского колледжа, — поучаствовали в интереснейших испытаниях. От имени нашей делегации благодарю вас от всей души! Профессор Дамблдор сказал, что у нас есть возможность наградить одну из команд-участниц. Нам понравились и лабиринт, и гонки на тыквах, и логические игры. Но самое яркое впечатление оставил «Вызов Годрика» Поэтому мы вручаем этот кубок факультету Гриффиндор!

В руках директора возник золотой геральдический лев, сжимающий в передних лапах чашу, украшенную затейливой резьбой. Горделиво улыбающаяся МакГонагалл вышла из зала за наградой.

— Свои слова признательности присоединяю к уже сказанным, — теперь наступила очередь госпожи Хань. — Истинное волшебство таится в простых вещах, самая могучая магия исходит от природы, которая нас окружает. Нам кажется, лучше всего это понимают на факультете Хаффлпафф. Примите дар острова Ламма, уважаемая госпожа Спраут!

Помона, растроганно моргая, бережно взяла тонкую бело-розовую раковину, в раскрытых створках которой нежным перламутром отсвечивала крупная голубая жемчужина.

— Хотя с момента последних Игр Школяров прошло около восьми сотен лет, думаю, мы сумели сохранить их дух, — торжественно заключил Дамблдор. — Все участники выступили превосходно, и сейчас нам остается лишь поставить в этом действе красивую точку. Поэтому, в ознаменование окончания Игр и в честь славного праздника Сизигии — да начнется весенний бал!

Главный зал вновь превратился в театр, но на сей раз без кресел и сцены. Огромная люстра, вся в огнях, отразилась в навощенном паркете, на котором уже начали собираться пары для открывающего танца — полонеза.

Северус заметил, что сквозь нарядную толпу к нему пробирается специалист по магкибернетике. После памятного разговора он больше не искал встреч, поэтому его нынешнее поведение заставило насторожиться. Но намерения у канадца оказались мирные.

— Мы уезжаем рано утром, профессор Снейп, и я хотел бы попрощаться, — просто сказал он и протянул руку. — С вами чертовски интересно говорить, и я сожалею, что беседа получилась короткой и неприятной для вас. Позволите написать вам?