Дешвут повернулся и резко бросил:

– У меня все больше желания пустить тебя на опыты, боюсь не устоять.

– И осмелел. – удивленно добавил следователь.

– Аделин вообще хорошо на него влияет, – заметил герцог.

Жених только тяжело вздохнул и помог мне подняться наверх. Около комнаты он остановился и, несколько секунд помолчав, неожиданно склонился и коснулся губами моей руки.

– Извини.

Несложно было догадаться, что мужчина имел в виду. Считает себя виноватым. Его недруги хотели меня украсть. Он не уследил, плохо охранял. Чудом не случилось беды.

Кивнув, я улыбнулась.

– Требую компенсацию за риск.

– Что? – удивился Деш. Такое поведение было мне не свойственно.

– В столице открывается выставка оружия древних цивилизаций, хочу посмотреть. А она закрытая.

Жених рассмеялся и коснулся рукой моей щеки.

– Договорились.

Настолько в этот момент у него было мягкое выражение лица, что у меня перехватило дыхание. От того, что он рядом, проявляет заботу, беспокоиться. Ну, какой чудесный мужчина!

Так мы и стояли друг против друга, очень близко, пока нас не заставила резко отстраниться хлопнувшая дверь.

– Спокойной ночи, – кашлянул жених и сделал несколько шагов назад.

– Да, – тихо ответила я, опуская голову вниз, пряча пылающие щеки, и скользнула к себе в комнату.

Надо быть осторожнее и не забывать, что эта помолвка рано или поздно закончится. Да, помним об этом!

Совещание надолго не затянулось, и это было к лучшему. Я не мог ни на чем сосредоточиться, все мысли возвращались к невесте. Мне было не по себе от чувств, что переполняли. Когда сегодня послышался звон разбитого стекла, когда понял в чем дело, страх, который пришел за Аделин, нельзя назвать незначительным. Он сковал все мое существо и единственная мысль, цель, узнать – все ли с ней хорошо.

Глупо отрицать – она мне нравится. Аделин не боится меня, относится по-дружески, с пониманием и заботой. Невзирая на мою силу, принимает меня таким, какой я есть. Уж она то, с ее познаниями, точно знает, на что я способен. Так ко мне относится лишь семья, конечно, это меня подкупило, но нельзя позволить симпатии превратиться в нечто большее. Шанс, что она моя, выпал минимальный, и я дал слово, что отпущу, когда в помолвке отпадет надобность. Но уже сейчас подобный поступок вызывает протест.

– Деш, у тебя все хорошо? – спросил отец.

Рем ушел, братья тоже отправились спать. А меня попросили остаться. Обычно я мог предугадать, о чем со мной хотят поговорить, но сегодня событий настолько много…

– Переживаю за Миделин. Есть новости?

– Похитителей перехватили. К утру пропажу вернут обратно. Я предложил им задержаться в небольшом поселении рядом со столицей, отдохнуть и потом ехать, но…

Укоризненно посмотрев на отца, я заметил.

– Будь с ней помягче. Миделин уже в возрасте и пережила стресс. Я бы вызвал врача.

Его светлость скривился и перевел тему.

– Ладишь с невестой?

– Да, мы хорошо понимаем друг друга. Сначала я думал, что все будет хуже…

– Может, помолвку сделать настоящей? Есть договорные браки, а ты не наследник. Можешь себе позволить. А я смогу убедить Аделин, она простит нарушение обещания.

Отец испытывающее смотрел на меня, наблюдая за реакцией. Всегда он такой, опытный политик.

Соблазн принять его предложение был велик. То, что сейчас давалось на время, останется со мной постоянно. Ее внимание, забота, теплота. Но, если она не моя идеальная пара, то рано или поздно может появиться та, которая разрушит брак. Я не хочу, чтобы радость в ее взгляде сменилась болью. Это будет удар, который она не заслуживает.

Если же у нее появится истинный, то все закончится печально. Даже при небольшом допущении об этом, сила рвется из-под контроля, грозя смести все на своем пути. Если брак между нами будет заключен, отпустить ее к другому я не смогу.

– Не стоит делать прекрасной девушке сомнительные предложения, – отрезал я. – Ничем хорошим это не закончится.

И отправился спать, желания продолжать разговор не было. Завтрашний день и так принесет много интересных новостей. А создавать себе еще проблем не нужно. Отец не окликнул, но я чувствовал его тяжелый взгляд.

Когда я спустилась к завтраку, Миделин уставшая, невыспавшаяся, но в полном здравии, уже находилась за столом. И такое облегчение меня затопило, просто не передать словами. Улыбнувшись, я присела напротив.

– Доброе утро. С вами все в порядке.

Улыбку мне вернули.

– Конечно, дорогая. Что могут сделать с пожилой женщиной? Разве только убить, но смерти я не боюсь.

– Не говорите так, – теперь нахмурилась я. – Мы все очень волновались за вас.