Пока он растерянно переводил взгляд с ключа на дверь, глазки хранителя сузились и превратились в две хитрющие прорези. Его маленькая мордочка перекосилась коварной гримасой и покрылась злобными морщинами. Обнажились крохотные клыки, которые он скрывал весь разговор.

— Будь здоров! — сказал страж, смутившись, махнул хвостом и растворился в воздухе. Поистине, несдержанность разрушает даже самые продуманные и хитрые планы. Столько лет ожидания могли пойти волколаку под хвост, и все из-за секундной слабости!

— Какой же он странный! — проговорил Найджел, ни о чем не подозревая, и подошел к каменной двери, обитой железным орнаментом в виде длинного змея, изрыгавшего пламя.

— Интересно, что за ней? — прошептал он и спокойно дернул за тяжеленную ручку. — Заперто!

В природе каждого первооткрывателя и искателя приключений живет необъяснимая страсть к закрытым дверям, всевозможным тоннелям и лабиринтам. Чрезмерное любопытство сгубило так много людей! Кстати, если Вы не знали, двери закрывают, чтобы не прищемить ими особо любопытные носы!

Резной старинный ключ покоился в ладони путешественника и холодил ему руку. Музыка, слабо звучавшая все это время, затихла, когда он стал подносить его к скважине. Наступившая тишина ослабила волшебную иллюзию, и Найджел, отдернув руку, сам отшатнулся от арки.

— Так. Спешить мне все равно некуда, — мальчик был уверен, что пришел в себя после короткого забвения, но когда посмотрел вниз — весь похолодел. Ключ снова оказался возле скважины. Правая рука перестала слушаться и сама тянулась к двери. Он схватил ее левой кистью, вырвал ключ из пальцев, замахнулся и выбросил проклятую вещицу подальше. Как только это случилось, юный герой почувствовал облегчение, ему удалось справиться с искушением, он прошел испытание, он был сильным. Так ему казалось. Левая рука тем временем легко постучала по груди, проверяя, в сохранности ли был ключ на шеи нового ключника.

Найджел еще раз осмотрел проход, но теперь то, что скрывалось с другой стороны, его мало привлекало. Черный песок стал сочиться из дверных щелей и замочной скважины. Мальчик чуть не прикоснулся к нему, но вовремя остановился. Странное чувство в груди росло и превращалось во что-то огромное, очень некрасивое, клыкастое, воющее ночью за окном…

— Страх, — вспомнил он заветное слово из чужого мира. Все тело сразу задрожало от ужаса. Ветер по другую сторону набирал силу. Со всех сторон, из-за деревьев, на него уставились тысячи злых глаз. Невыносимый скрежет прокатился по поляне. Трава рядом с ним начала чернеть от песка. Два мощных удара обрушились на дверь. Каменный страж рядом с аркой открыл глаза и перевел их на Найджела.

В следующий миг ужасная иллюзия пропала, заиграла приятная музыка, и весь мир вокруг снова погрузился в идиллию. Слово «страх» стерлось и позабылось, как исчез и маленький гость. Он просто испарился в воздухе.

— Ну вот, сбежал! — хранитель появился из пустоты и с самым печальным видом почесал кончик носа.

— Никогда бы не подумал, что ты сядешь на плечо к человеку, Яок!

От неожиданности зверек встрепенулся и подпрыгнул в своем пузыре, как ужаленный. Хранитель прекрасно знал, что с тех пор, как ребенок появился на поляне, они не были с ним наедине. Здесь скрывался еще один участник действия — и самый важный. Стража слишком сильно расстроил побег долгожданного посетителя, он опечалился, и поэтому внезапное замечание застало его врасплох.

— Ну вот зачем так делать, повелитель?! — белоснежный летун подплыл к незнакомцу и занял привычное место на плече.

Тот, кого крохотный дракон назвал повелителем, скрывал свой истинный облик под непроницаемой пленкой магии, а поверх нее носил еще и потрепанную рясу. Яок был не против. У него имелись веские причины предпочитать теперешний человеческий образ. Старое проклятье постоянно меняло форму хозяина и за тысячу лет с их последней встречи могло превратить его во что-то не очень лицеприятное. Почему же хранителя это так беспокоило? Ну во-первых, крохотный дракон был крайне придирчив к внешности, и то, что он увидел в прошлый раз, назвать усладой для глаз не повернулся бы его драконий язык. Во-вторых, искаженный проклятьем облик не позволял им нормально поговорить. Хозяин просто не мог произнести ни слова… по определенным обстоятельствам, а потом так и вовсе чуть его не сожрал. К тому же, в том виде у повелителя не было удобного плеча, на котором ящер мог спокойно прохлаждаться.

— Ты отлично справился, Яок! На нем знак заступника, с этим ничего не поделать.

Услышав похвалу, крохотный дракон зарделся от гордости и стал вычесывать свои длинные усы.

— А я все думал, почему он ничего не почувствовал, когда увидел стража. Испугаться он не мог, но грозные черты защитника должны были хоть как-то его впечатлить! Вот, оказывается, в чем дело, — задумчиво произнес хранитель и подул на одну из снежинок, слетевших с его левого уха. Его не особо беспокоило, что слова «страх» не существовало в этом мире. В конце концов, он придумал это правило и мог менять его так, как хотел.

— Нет, тут дело совсем в другом! — сухо рассмеялся хозяин. — Малец не так прост, как ты думаешь. Его не провести длинными когтями и страшной мордой, он сразу смотрит в глаза. Они у тебя слишком умные и преданные для злодейств. Помнишь, как ты пытался испугать фисидийцев, приняв свой истинный облик, и как они рукоплескали твоему чудовищному великолепию и грации.

— Глупости это все, — отмахнулся Яок, — сами же слышали, я ужасный ящер, обожающий сжигать сокровища! — крохотный дракон поднял передние лапки в самой грозной позе, которую только мог принять, и замер. — К слову, не припомню, чтобы мне нравились деревни. Я вообще никогда не питал особых чувств к окраине. А что касается девушек — мое сердце всегда принадлежало только одной!