«Он и не должен», – ухмыляется мерзкий внутренний голос.

– Господи, – выдыхает Бри, заглядывая ей в глаза, – ты встряла, да?

– С головой, – кивает Флоренс. – И, кажется, не очень взаимно.

– Вам нужно поговорить.

– О чем? Привет, Джек, у меня тут появились чувства, что думаешь по этому поводу?

– Точно не так. Но ты же говорила о цветах… Что, если он тоже готов перейти на новый уровень?

– Я совсем запуталась.

Отследить собственные чувства оказывается легче, чем понять, что теперь с ними делать. Признаться? Это как-то глупо. И потом, вдруг Джеку не нужны отношения? Во-первых, у него их никогда не было, а во-вторых, у него есть Гэри, и тот точно будет против. Хотя тут решить несложно: Флоренс сама позвонит Гэри и все ему объяснит. И потребует, чтобы в память об их прошлом он не трогал Джека.

Нет, слишком агрессивно. Как будто ей одной нужны эти чувства.

– Он ведет себя так, словно мы уже встречаемся, – говорит она.

Бри кивает и отставляет бокал.

– Расскажи.

– Сложно описать: он очень внимательный и заботливый. Я думала, друзья с привилегиями – это когда вы вместе смотрите «Нетфликс» и лениво занимаетесь сексом, но здесь… Мы проводим больше времени дома, очевидно, из-за того, что скрываемся, но это больше похоже на свидания. Вспомни, мы же вдвоем приходили к тебе в музей. Он прислал мне огромный букет роз на работу, просто поднять настроение. И самое главное – Париж. Джек мог остановиться посреди улицы, чтобы поцеловать меня.

– Очень романтично.

– Именно! Даже Орлеан, смотри: я сказала, что никогда не была там в художественном музее. Джек не ответил: «Что ж, сгоняй в следующий раз, он классный», как сделал бы друг. Он поймал такси, даже не поезд. Потом я захотела пить и танцевать, и он сказал: «Хорошо, Флоренс». И нашел бар.

– Знаешь, – задумчиво тянет Бри, – сейчас даже я готова признать, что он не так уж плох. Просто ответь: ты сама чего хочешь? Чувства – это отлично, и понятно, откуда они появились. Но отношения ведь совсем другое. Представь, придется выходить в свет, жить с ним. А его репутация? Джек Эдвардс довольно известен в городе. И совсем не своей любовью к искусству.

– Я знаю, это слишком сложно. И о репутации, и о характере – я обо всем в курсе. Просто он на самом деле не такой, каким все его видят. И это ужасно – как будто настоящего Джека знают братья и бабушка. Ну, теперь еще и я. Он не показывает обществу свою лучшую сторону.

– Определенному обществу показывает, если ты про его торс.

– Бри! В нем такая тонкая чувственность. Вспомни, он хвалил у Маттео «Создание Венеры». Он все понял.

– Это отвратительная скульптура, – жестко отбивает Бри.

– Она великолепна, и ты сама это знаешь.

Флоренс практически слышит, как закатываются ее глаза.

– Давай так, – говорит Бри, – представь, что Джек приехал к тебе с цветами и предложил встречаться. Ты согласишься?

Ответ всплывает в голове мгновенно, и становится немного страшно. Неужели она все время жила, не осознавая, что влюблена в Джека? Сейчас даже интересно, когда именно это началось.

– Соглашусь, – со вздохом отвечает Флоренс.

Факбой

Стоит Джеку появиться в офисе в понедельник, как его поглощает суровая реальность. Уже к обеду отпуск и поездка в Париж кажутся приятным сном, не больше. Весь запас сил, накопленный за неделю, множится на ноль, когда он видит список просроченных задач.

К пяти офис понемногу начинает расслабляться, а у него еще остается работы часов на шесть. Американская мечта? Скорее американская реальность: большинство в Нью-Йорке работает с утра и до второго пришествия, ничего не успевает, теряет внимательность и допускает элементарные ошибки.

Офисные сотрудники компенсируют вселенскую несправедливость долгими разговорами у кулера и часовыми ланчами в кафе на первом этаже. Самому Джеку даже на это не хватает времени. Когда-нибудь он переделает все дела, выстроит вместе с остальными здоровую систему работы и будет счастлив. Или хотя бы выспится.

– Мистер Эдвардс, – оживает динамик телефона, – к вам пришел мистер Барнс.

Джек вздрагивает и снова бросает взгляд на список задач: ну твою ж мать. Гэри, по обыкновению, настолько вовремя, что не передать. Как пить дать минус час из жизни. А значит, он закончит… дай бог к одиннадцати.

Нужно написать Флоренс, чтобы не ждала его сегодня.

– Хорошо, детка, пусть войдет, – отвечает он.

Дверь приоткрывается через несколько секунд, и на пороге появляется Гэри с широкой, через все лицо, улыбкой.

– Это я детка или она? – кивает он на место Энви позади себя.

– Конечно Энви, – смеется Джек в ответ. – Ты себя в зеркало видел? Какая из тебя детка, ты скорее сучка.

– Ты выиграла, – тот поворачивается назад, – с меня двадцатка.

– Не балуй мне ассистента, это моя работа, – предупреждает Джек.