– Оно и сейчас…

– Джек. Родители Грега настояли на переезде в Нью-Йорк. Я устроилась в кураторскую команду одной из галерей, но мне там не нравилось. Понимаешь, хотелось заниматься чем-то настоящим, но хозяйка этого места, Лесли… У нее был свой вкус.

– Она брала всякое говно, – переводит он.

– Джек, – снова сурово произносит Флоренс, но тут же смягчается. – В целом, да. И я могла поделиться мнением только с Бри и Грегом. Это были тяжелые два года, я чуть не ушла в музей. Но, как видишь, все сложилось по-другому.

Ее голос звучит спокойно и размеренно, лишь изредка выдает волнение. Хочется обнять ее и пообещать, что его отношение к ней никогда не изменится. Даже если она украла свою галерею или убила за нее.

– На четвертую годовщину Грег подарил мне папку с бумагами. Внутри был бессрочный договор аренды на помещение рядом с его офисом. Арендная плата – десять долларов. Столько стоило мороженое, которое я ему купила в день, когда мы познакомились. Он притворился, будто забыл кошелек, чтобы встретиться со мной снова и отдать десять долларов.

Флоренс грустно улыбается и мотает головой.

– Еще там был чек. С довольно большой суммой: первые инвестиции. Грег сказал, что с моим вкусом нужно не работать с Лесли, а продвигать художников самой. По сути, он подарил мне галерею. Даже поддерживал первый год, пока становилась на ноги. Почти все, что я знаю о предпринимательстве, – это Грег.

– Отличный подарок, – замечает Джек.

– Как видишь, в этой истории нет ничего особенного: просто еще одна девушка, которой купили бизнес, чтобы ей было чем себя занять.

– Ошибаешься. Девушек, которым дарят машины и бриллианты, действительно немало. А галерея – это сложный бизнес, вывести его в плюс за несколько лет без изначально громкого имени… Не представляю, сколько ты работала для этого. Так что не смей принимать свой успех за чужой.

Должно быть, прорва денег. Если собрать все, что лежит у Джека по вкладам и в инвестиционных кошельках, на такой подарок можно будет наскрести, но еще и чек… Центр Манхэттена, там квадратный фут стоит больше, чем его жизнь.

– Спасибо, – слабо улыбается Флоренс. Кажется, она ему не очень верит.

– Почему вы расстались? – спрашивает он.

– Родители Грега решили, что тому нужно жениться. И не на дочери колумбийских мигрантов.

– И он так легко от тебя отказался?!

Это вылетает нервным возгласом, заставляя прикусить язык. Джек готов себя ударить: будто нужно ей сейчас его мнение. Но все равно невозможно представить, что кто-то в своем уме бросит такую девушку, как Флоренс, из-за прихоти родителей.

– Да, – только кивает она. – Довольно легко. Но галерею отнимать не стал: все продолжается на прежних условиях. И мы до сих пор поддерживаем дружеские отношения.

Джек пытается найти верные слова, но в голову приходят только брань и яд в сторону Грега. Наверное, это зависть: ему никогда с ним не сравниться. Сколько бы ни работал, сколько бы ни пытался, не будет человеком, который может подарить девушке на годовщину галерею.

Или просто тем, у кого есть такая девушка.

– Ты не боишься? – останавливается он. Слова сами слетают с губ.

– Боюсь, – поворачивается Флоренс с удивленно поднятыми бровями, – постоянно. Просыпаюсь и спрашиваю себя: а у меня еще есть галерея? Вдруг он передумал. Или ему это помещение понадобится. И большинство моих клиентов – его друзья. Представляешь масштабы катастрофы, которая произойдет, если мы поссоримся?

– Иди сюда. – Джек тянет ее на себя и крепко обнимает.

– Что мне делать? – шепчет она ему в шею.

– Не знаю. Ты пробовала с ним говорить?

– Раза три. Просто отвечает, чтобы я не волновалась. Что он никогда ее не заберет.

– Слушай, – в голову приходит неожиданно светлая мысль, – а ты предлагала ему просто платить аренду? Нормальную, по рыночной цене.

– Нет, – застывает Флоренс.

– А можешь себе позволить?

– Наверное, – неуверенно произносит она, – мне нужно все посчитать.

– Давай займемся этим, когда будем дома, – предлагает Джек, – я помогу.

– Спасибо. Правда, спасибо тебе. Не знаю, почему это не приходило мне в голову раньше.

– Пойдем. – Он отстраняется и опускается к ее губам с неторопливым поцелуем. – Мы почти добрались.