Но стоило мне только от бессилия сесть на кровать, как отец постучал в дверь, а потом, не дожидаясь ответа, приоткрыл её.

— И чтобы легла немедленно спать, а не болтала полночи с сестрой! Невеста с синяками под глазами, наверняка, не понравится жениху, — сказал он мне строго.

Отец окинул мою комнату подозрительным взглядом, чтобы убедиться в том, что Софи уже не пробралась сюда, и только после этого закрыл дверь.

Он слишком хорошо нас знал, потому что в детстве часто ловил на том, что вместо того, чтобы спать мы пробирались друг к другу в спальню и разговаривали всю ночь, сидя под одеялом.

Я понимала, почему он это сказал: он переживал за мою судьбу и хотел для меня лучшего, но надо же было мне с кем-то обсудить сегодняшний день!

Я сняла туфли с опухших от долгого стояния ноги и счастливо выдохнула, потом сняла платье и надела, наконец, свою уютную мягкую ночную рубашку, на которой нарисованные зайчики резвились на лужайке.

И стоило мне лечь на кровать, как в мою спальню, предсказуемо, пробралась сестра, хотя, наверняка, отец запретил и ей меня беспокоить, чтобы я выспалась и выглядела хорошо.

И как бы я не устала, я, конечно, была рада видеть Софи, и черт с ними: с синяками.

— Ты будешь самой красивой невестой в королевстве, — сказала она, садясь на мою кровать. — Платье будет точно великолепное, и ты в нем будешь такая красавица.

Она погладила меня по голове, и я прильнула к ее руке.

— Ты тоже будешь красивой невестой, — сказала я. Я искренне так считала. У Софи были красивые большие глаза, цвета ясного голубого неба, обрамленные изогнутыми черными ресницами и длинные густые темно-каштановые волосы, которые сейчас лежали мягкими волнами.

— Надеюсь, — грустно сказала Софи.

Мне было очень жаль, что Софи попался такой жених. Пусть был бы и не очень красивый, но хотя бы помоложе. А так? Что ей делать рядом со стариком?

— Ты будешь самой красивой невестой в мире! — с жаром повторила я. Мне очень хотелось её поддержать, ободрить.

Она на это ничего не ответила и переключилась на меня.

— Я так рада за тебя! Рада, что хоть одна из нас выйдет замуж за достойного мужчину! — она крепко обняла меня. Я обняла её в ответ. Я надеялась, что ей, хоть в чём-то повезет. Пусть он хотя бы будет добрым и не будет обижать её.

Вот теперь я готова была раскрыть ей свой секрет.

— Не только за достойного, — хмыкнула я. — Но и за любимого!

— Так ты всё так же сохла по нему все эти годы? Я думала, что ты уже переросла ту свою детскую любовь, — удивилась Софи.

— Нет. Я так и…

Я смутилась. По словам Софи выходило, что я так и не повзрослела.

— Тогда я рада за тебя вдвойне, — еще раз обняла она меня. И все мои сомнения рассеялись.

— Устала, наверное, весь день стоять? — спросила Софи.

— Еще как! И эта надутая курица постоянно мне указания дает, — я скорчила гримасу, изображая даму-распорядительницу.

— Ты должна стоять ровно! Подбородок подними! — передразнила я её.

Софи засмеялась.

— Она хочет как лучше.

— А мне от этого не легче, — проворчала я, потерев опухшие ступни друг о друга под одеялом.

Она поцеловала меня в лоб.

— Все будет хорошо. Отдыхай.

Софи поднялась с моей кровати, чтобы уйти.

— Мне жаль, что тебя не будет на моей свадьбе, — я поймала её за руку и прижала к своей щеке её ладонь.

— Мне тоже жаль. Я бы хотела посмотреть, как ты идешь по Золотому храму с Ролдэном. Ты уже такая взрослая, Лаура, и у тебя теперь будет своя жизнь.

Мне показалось, что в её глазах сверкнули слезы. Она поспешно выдернула свою руку из моей ладони и выбежала из комнаты.

Я еще долго лежала без сна и думала о том, что хотя я становлюсь взрослой дамой, и даже женой, мне жаль оставлять комнату, в которой прошло мое детство.

Мои куклы и мягкие игрушки уже давно заперты в большом шкафу, который стоит в углу, но мне их будет все равно не хватать.

А еще будет не хватать стульчика с резной спинкой, который у меня появился в двенадцать лет, и стола с кружевной скатертью, которую связала для меня мама, сидя вечерами перед камином.

И моих сестер, с которыми мы в детстве то дрались, то мирились. И делились секретами на заднем дворе за сараем с вилами и лопатами.

И мой дневник с чудесными бабочками на обложке, так и останется лежать в укромном уголке под кроватью.

Я дала себе клятву, что буду возвращаться в этот замок снова и снова, потому что здесь живет мое детство, моя любовь к родителям, к сестрам. Не на цепь же меня Ролдэн посадит. Я обязательно буду приезжать к отцу и снова окунаться в свои детские воспоминания.