На следующее утро мастер мимоходом обронил, что, вероятно, найдется время для экскурсии в Куала-Лумпур. У мена даже сердце замерло. Куала-Лумпур — столица Малайзии, как мне говорили, красивейший город на Малаккском полуострове, сравнимый разве с Сингапуром. За меня на судне остается второй штурман Сергей Петухов, он — на вахте. Выглядит Серега тоскливо. К 9 утра к борту подъехал автобус, мы во главе с мастером разместились в автобусе, причем, все, конечно, старались усесться поближе к окнам, словно было нам не по двадцать с лишним, а по десять лет. Вдоль дороги тянутся ряды пальм, магнолий, цветущих крупными пахучими цветами, подальше за ними видны плантации каучуконоса — гевеи. Тут и там дома бедняков, покосившиеся, сколоченные из черных гнилых досок, женщины стирают в корытах белье и развешивают на веревках, вытянутых между пальмами; в пыли резвятся полуголые смуглые ребятишки. Дорога — великолепная современная автострада без единой щербинки, на опасных участках незнакомый мне, но вполне понятный знак: череп с двумя костями и надпись: АВАС!

А кругом — плантации. Пальмы всех видов, каучуконосы, бананы. Подъезжаем к таможне Кланга, после выполнения формальностей выкатываем на улицу. Дома Кланга нарядные, причудливой архитектуры. Улица пестрит рекламой. С плакатов на нас смотрят холеные улыбающиеся лица, совсем не похожие на те, что мы видим на улицах, они предлагают счетные аппараты, обувь, автомобили. За городом магистраль расширяется, движение четырехполосное. Таблички указывают: скорость не менее 50 миль в час. Столбы вдоль дороги украшены национальными флагами республики Малайзия.

31 августа 1957 года эта страна была провозглашена независимой Малайской федерацией. Однако и сегодня английский империализм сохраняет ключевые позиции в ее экономике (производство каучука, оловодобыча, банковское дело, внешняя торговля). Сейчас площадь под каучуковыми плантациями перевалила за два миллиона гектаров и непрерывно увеличивается за счет освоения новых земель. Страна производит почти половину мирового натурального каучука...

И вот впереди, за новым поворотом, показались первые здания столицы: среди зелени пальм раскинулся городок Малайзийского университета. Автобус вкатывается на чистые ровные улицы Куала-Лумпура. Здания колониальной архитектуры робко теснятся под натиском кварталов из стали и стекла. Бурно растущий город, однако, не лишился своей зеленой защиты: парки и отдельные аллеи пальм, высаженных вдоль улиц, смягчают строгость новейшей архитектуры.

Наш автобус направляется к зоопарку. Здесь, среди леса, разделенного дорожками, за загородками у небольших искусственных озер расхаживают розовые фламинго; в омутах, высунув наружу ноздри, колодами лежат громадные крокодилы. По толстенным деревьям, увитым лианами, носятся обезьяны. А там, дальше носороги, зебры, жирафы, кого только нет. Через четверть часа мы у знаменитых куалалумпурских пещер. Высокая, чуть не вполнеба гора возвышается над нами. Поднимаемся не на эскалаторе, а по трапу, и вот мы в одной из пещер. Полутемно. Вверху, метрах в ста с лишним от нас, виднеется расщелина, в которой мотыльками роятся летучие мыши, оттуда бьют, освещая величественный подземный храм, солнечные лучи. Тут и там свисают гирлянды подточенного водой камня, сталактиты и сталагмиты высятся исполинскими колоннами, а в закоулках горят светильники перед изваяниями Будды и молятся верующие. Только и слышны всхлипывания паломников. К нам подходит бритый монах, протягивает какие-то сувениры, заламывая головокружительную цену. Прогулявшись по подземным галереям «Бату-кэйв», как называется этот комплекс пещер, сходим вниз, там у входа воздвигнут памятник корове.

В этот же день осмотрели и королевский дворец, правда, снаружи. Внутрь нас не пустили, да нам, откровенно говоря, уж и не хотелось: устали нестерпимо. «Хорошо, что есть море и пароходы, которые дарят людям возможность путешествовать», — думаю я на обратной дороге.

Мы уже давно в морях, но, согласно линейному расписанию, наш новый рейс начинается именно в Бангкоке. На палубе подходит к концу разгрузка, а ко мне непрерывно заходят то чекеры с пачками тальманских и люковых расписок, то стивидоры с каким-нибудь срочным вопросом.

Мы подмочили часть поташа, и вот теперь образовалась в трюме глыба — тонн на тридцать, намертво прилипшая к бортам. Чем мы только ее не долбили: лопатами, ломами, кувалдами, даже бульдозер в трюм спускали, только она, как гранит, лишь мелкие кусочки отскакивают. Больше всего я боялся, что грузополучатели вообще откажутся от такого груза и оставят нам этот сувенир на память вместе с убытками в круглой валюте, хотя рейс, выполнен на условиях так называемого чартера, то есть все расходы по погрузке и выгрузке несет получатель... Но всякое бывает. Не мудрено, что мне приходилось говорить со всеми агентами очень и очень вежливо и не забывать вовремя наливать им «рашен водки».

В конце концов, привезли компрессор, стали долбить этот пресловутый поташ. Жалко было смотреть на грузчиков: жара в трюме до сорока градусов, воздух полон ядовитой пыли, покрывшей их потные, обнаженные тела, залепившей носы и рты, а индусы (именно их наняла компания на эту черную работу) трудятся как одержимые, за свой грошовый заработок. Отбойные молотки так и прыгают в худых, жилистых руках.

При подсчетах не хватило около двадцати тонн. Стивидор ухмыляется: что я скажу в ответ на его «приятное» сообщение. Я. лихорадочно соображаю. Так ведь дело ясное: счет вели по отправленным машинам, плюс этот камушек, который уже не учитывали. Стивидор и агенты согласны — бумаги подписаны. Прощаемся как партнеры, вполне довольные друг другом.

И вот мы выходим на Бангкок. Скорей, скорей! В Бангкоке ждут: расписание линии плотное, не терпит никаких поправок. Опоздаешь раз, придешь раньше в другой раз — дельцы, которые привыкли иметь дело с точными сроками, разочаруются. Но наши дальневосточные моряки еще никому не давали повода для разочарования, оттого и выходит наш флот на мировую экономическую арену в полном блеске своих достоинств.

Идем Сиамским заливом; погода штилевая, солнечная. Матросы драят палубу. Вот и старший помощник вышел к ним в плавках, схватил брандспойт, помогает наводить порядок немногочисленной рабочей бригаде. А я с утра кручусь на мостике: выписываю расстояния переходов между портами, заполняю черновик рейсового отчета. Приходит мастер, подает мне новую букировку. Значит, надо сейчас же заняться перетасовкой своих планов.