вернуть власть в Арноре законному королю, и если смогу, то убью

тебя!

Старр кивнул, и повторил мои слова. Винг некоторое время молчал,

потом встал и посмотрел на нас.

– Вы ведь отлично понимаете, что никогда не сможете меня

победить.
– спокойно произнёс он.

Я вновь фыркнул, хотя Винг был абсолютно прав. Старр тихо

зарычал, а дракон поднял голову, и долго смотрел в окно, где

синело бездонное небо.

– Посмотрите на это небо, грифоны. Посмотрите внимательно.

Мы невольно последовали взглядом за огромными глазами

Винга. Небо манило к себе своей глубиной и спокойствием, оно

обещало ни с чем не сравнимое наслаждение, знакомое только его

жителям... У меня заныли крылья, и я с ненавистью перевёл взгляд

на дракона, стоявшего с закрытыми глазами.

– Вы чувствуете небо, грифоны. Я знаю это. Вы - как и я, не

можете жить без него. А теперь дайте мне ответ на вопрос: имеете

ли вы право лишить хоть одно живое существо подобного

великолепия? Имеет ли кто-нибудь право лишить разумное

существо неба? И земли? И воды? И огня?! Знаете ли вы, что такое

Жизнь? Имеете ли представление, сколь она бесценна и

невосполнима?! Любая смерть вырывает кусок из моего сердца. Я

умираю вместе с каждой своей жертвой, и возраждаюсь лишь для

следующей смерти! Вот, что ВЫ сделали со мной, Арнорцы. О,

Родрик не знает, сколь совершенны его пытки! Он никогда не

поймёт, в каком аду живу я по его милости!

Винг дрожал, и впервые я ощутил, что может быть он и не

чудовище. Ибо мы чувствовали его эмоции, как свои. Сейчас я

понимаю, что в те годы дракон был куда более узником, чем мы. Но

тогда я лишь почувствовал, сколь близок мне Винг. И впервые в

жизни я не поспешил отогнать от себя подобные мысли...

Однако сам дракон, похоже, разуверился в возможности

объяснить нам свою точку зрения. Винг вздохнул, и исчез, оставив

в наших душах след, подобный расскалённому мечу. Я посмотрел на

Старра, а он - на меня.

– Старр, тебе не кажется, что он не слишком похож на монстра?

неуверенно спросил я после долгой паузы.

Мой друг тяжело вздохнул.

– Да, Игл. Он совсем непохож на чудовище...
– мрачно произнёс

грифон.

– Но может ли быть так, что все наши представления о драконах

и Зле - ошибка?!
– в отчаянии спросил я, ибо чувствовал, что теряю

уверенность в своей правоте.

Старр долго молчал. Затем просто посмотрел на меня.

– Давай не будем думать об этом, Игл? Пока Винг наш враг, мы

имеем цель. Что остаётся нам кроме как думать о мести?

– Старр, но что если он действительно мечтает о мире и

счастье?! Ты только представь себе! Ведь в этом случае МЫ

становимся служителями Зла, со своей ненавистью и упорным

нежеланием видеть Добро...

Мой друг отвернулся.

– Игл, я не хочу думать об этом.

– Спрятать голову в песок - не выход, Старр.

– Забыть о своём Долге - тоже не выход, Игл.

– Но мы служим Добру, а не Долгу! Нельзя, чтобы гордость

заслоняла от нас истину. Гордость становится нашей самоцелью,

Старр, и мы теряем способность различать Добро в других...

– Он - дракон.

– Да. И разве это отрицает возможность для Винга быть на

стороне Добра? Тогда он прав, и мы ничем не отличаемся от

Владыки.

– Игл, драконы - наши враги. Разве ты забыл об этом?

– Старр, я слышал его слова. Он был прав, говоря, что мы судим

по доспехам о душе. Разве тело определяет сущность?

– Тогда почему ни один дракон никогда не сражался на стороне

Светлых сил?

– Старр, на стороне Тьмы сражались и грифоны.

Он запнулся, и помолчал. Потом продолжил, но уже не так

уверенно.

– Они были предатели.

– Они служили тому, что считали правильным.

– Зло - не может быть правильным, Игл.

– Так почему мы отказываем дракону в праве избрать себе путь

Добра? Ведь были грифоны, избравшие Зло!