В какой-то момент я проснулась и обнаружила, что Лукас и Зейн пристально смотрят на меня сверху вниз. Кейд тихо разговаривал с Клэр по другую сторону от меня.

— Как ты держишься? — спросил Зейн.

— Прекрасно.

Лукас взглянул на работу Клэр. — Ты быстро заживаешь.

— Я знаю. Я чувствую это. — Я закрыла глаза и позволила сну снова овладеть мной.

Прошло несколько часов. В какой-то момент мне разрешили встать, чтобы перекусить, а потом я снова легла на живот.

Пальцы Клэр скользнули по моей коже. — Это чертов шедевр, если можно так выразиться.

От ее слов у меня по спине пробежал холодок, напомнив мне о волнении Форреста по поводу работы своих рук. Он был так горд и даже сделал фотографии, чтобы показать мне, какой он оставил след. Но Клэр не была своим братом. Она пыталась помочь мне исцелиться.

— Ты можешь встать, — сказала она. — Давай посмотрим в зеркало в ванной, и ты скажешь мне, что ты об этом думаешь.

Я села и посмотрела на свою улыбающуюся подругу. Ее льдисто-голубые глаза были живыми и плясали от возбуждения. Я не видела ее такой с тех пор, как она вернулась в мою жизнь.

Встав, я прикрыла грудь одной рукой и направилась в ванную. Клэр принесла большое ручное зеркало и дала его мне. Я повернулась спиной к зеркалу на туалетном столике, подняла другое зеркало — и ахнула.

Клэр превратила V-образный шрам в крылья феникса. Огненная птица поднялась из адского пламени, который сжег змею «5-го Круга» дотла. Яркие красные, оранжевые и желтые тона отвлекали внимание от первоначальных шрамов и привлекали к огромной пылающей птице.

Моим глазам стало жарко и их защипало. Возрождающийся феникс был абсолютно идеален. Я даже не могла выразить, насколько я была благодарна Клэр за очевидное понимание того, что именно мне было нужно. Не имея возможности в тот момент полностью выразить свою благодарность, я ограничилась простым ‘Спасибо’.

— Тебе нравится? — спросила она. — Или это слезы страдания?

Я рассмеялась. — Ты что, шутишь? Мне нравится. Это… идеально. Так идеально.

Она усмехнулась, в ее глазах снова появилось тепло. — Полагаю, мне следует вернуть сюда твой мужской гарем. Мне пришлось выгнать их, когда я сосредоточилась на смешивании цветов. Этим троим не нравится оставлять тебя одну. — Она ушла, только чтобы вернуться мгновение спустя с моими сужеными, следовавшими за ней по пятам. — Что вы думаете, ребята?

Я показала им полностью свою новую татуировку. Они окружили меня, прикасаясь и бормоча комплименты по поводу дизайна. Внимание со стороны всех троих сразу вызвало разного рода дрожь. Сразу же наши партнерские узы загорелись страстью.

Я приблизила свои губы к губам Кейда, когда потянулась к Лукасу и Зейну. Тепло их тел проникло мне под кожу, и я застонала.

— Я, э-э, пожалуй, оставлю вас всех наедине.

Прервав поцелуй, я улыбнулась Клэр. — Спасибо тебе за это. Это так много значит для меня.

— Рада, что тебе понравилось. — Она отсалютовала, прежде чем покинуть мою спальню, оставив меня наедине с моими людьми.

Лукас, не теряя времени, снял с меня штаны, оставив меня голой, а их полностью одетыми. Без предупреждения он присел вниз и перекинул меня через плечо. Я слабо пожаловалась на грубое обращение, когда он нес меня в спальню. Довольно бесцеремонно он бросил меня на матрас.

Они втроем приблизились, в их глазах светились злые намерения.

— Что происходит? — Медленно спросила я, приподнимаясь на локтях.

— Мы ждали здесь несколько часов, пока Клэр работала над тобой. Итак, у нас появились кое-какие идеи. — Ухмылка Лукаса была хищной. — Мы собираемся сыграть в небольшую игру.

У меня перехватило дыхание. — В какую игру?

— Она называется «Смотри, как я кончаю».

Я нахмурилась. — Не думаю, что это настоящая игра.

Лукас пожал плечами. — Теперь да.

22

КЕЙД

На лице Эммы отразилось сомнение, но эмоциями, исходящими от нее, были любопытство и возбуждение. Я чувствовал то же самое. Это обещало быть интересным. Мы знали, как сильно ей нравится, когда за ней наблюдают, и теперь собирались дать ей то, что она хочет, по-своему.

Мы с Зейном перенесли два кресла из гостиной и поставили их в ногах кровати. Эмма наблюдала, и нить дурного предчувствия пронзила мою грудь. Ее эмоции подскочили, когда Зейн поставил черную кожаную сумку рядом со своим креслом. В десятый раз я задался вопросом, что в ней.

— Кто будет первым? — пророкотал я.

Лукас бросил пристальный взгляд на Зейна. — Камень, ножницы, бумага?

— Конечно.

Эмма рассмеялась. — Вы серьезно, ребята?

— Серьезно. — Лукас протянул руку. — На счет «три». Раз, два, три.