Они с Зейном оба выкинули бумагу, в то время как я показал камень. Я выбыл. Они сыграли снова. На этот раз Лукас снова выбросил бумагу, и Зейн победил его ножницами.

Вампир подхватил свою сумку. Лукас сел на свободный стул рядом со мной, и мы стали наблюдать. Если мы все собирались жить в одной комнате и делить Эмму, мы хотели, чтобы наши собственные склонности были на виду. Я должен был признать, что мне было чертовски любопытно.

Зейн поставил свою сумку на кровать и начал распаковывать ее содержимое. Веревка, повязка на глаза, флоггер, какая-то странного вида секс-игрушка, пульт дистанционного управления и бутылочка смазки были разложены в углу матраса. Губы Эммы приоткрылись, щеки вспыхнули.

Я не мог полностью сопоставить содержимое сумки с ее реакцией и его намерениями. Что он собирался делать? Связать ее, избить, а затем трахнуть этой игрушкой? Ей это понравилось бы?

— Надень это. — Зейн бросил ей повязку.

Она взглянула на меня и Лукаса, ее щеки покраснели, прежде чем сделать, как ей сказали. Затем Зейн связал ее запястья веревкой в замысловатый узел.

— Встань и перегнись через край кровати, — приказал он. Он закатал рукава, и Эмма подчинилась. — Вытяни руки перед собой… выше, теперь не двигай ими.

Мне была отлично видна новая татуировка феникса у нее на спине и ее великолепная задница. Ее передняя половина растянулась поперек матраса. Ее задранная задница просто умоляла, чтобы ее укусили, или…

Зейн смазал странную маленькую игрушку, затем вставил ее в ее попку. Она застонала, когда она полностью вошла в нее. Я поерзал на стуле, поправляя член в джинсах. Так вот как выглядит анальная пробка. Ха.

На мгновение он оставил ее извиваться, но она не убрала руки. Вместо этого она сжала их в кулаки над одеялом.

Я взглянул на Лукаса, который не сводил глаз с Эммы. Он уже держал свой член в руке. Я вернул свое внимание к сцене перед нами, к сексуальному напряжению в комнате, разрывающему мою грудь.

Мои глаза расширились, когда Зейн поднял флоггер и нанес удар по задней поверхности бедер Эммы. Она вскрикнула, все ее тело напряглось. Лукас низко зарычал.

Зейн снова ударил ее, на этот раз по заднице, оставив розовые полосы. Он провел ладонью по ее покрасневшей коже и назвал ее хорошей девочкой. Эмма застонала. Если бы я не мог чувствовать исходящее от нее обостренное чувство удовольствия, я бы заставил Зейна остановиться. Конечно, иногда я получал удовольствие, причиняя ей боль, но не так.

Вампир продолжал шлепать ее. Каждый удар наносился со звуком, который эхом разносился по комнате. Ее ягодицы и бедра были испещрены красными полосами, но она стонала и извивалась, умоляя о большем.

Зейн доводил ее до исступления, пока она не начала задыхаться. — Ты хочешь кончить, сладкая? — он промурлыкал. — Мы все сейчас наблюдаем за тобой.

— Да. Пожалуйста. — Ее голос был приглушен одеялом.

Он достал из кармана устройство и нажал кнопку. Анальная пробка начала вибрировать. Зейн быстро провел флоггером по ее коже, и она закричала в экстазе. Интенсивность ее оргазма заставила меня задохнуться. Зейн расстегнул ширинку и довел ее до очередного оргазма, на этот раз кончив вместе с ней.

Бормоча комплименты, он подхватил ее на руки и завернул в мягкое одеяло. Сняв с ее глаз повязку и веревку с запястий, он покачал ее у себя на коленях, как будто она была его самым дорогим достоянием.

Я уставился. Мой член болезненно напрягся под джинсами, и я испытал искушение высвободить его. Весь этот сценарий был одновременно возбуждающим и поучительным. Эмме нравилось, когда ее вот так связывали и шлепали.

И, очевидно, Зейн был ублюдочным садистом. Я хмыкнул. На самом деле это не было сюрпризом.

Как второму победителю — или проигравшему, в зависимости от того, как вы на это смотрите, — Зейн передал Эмму Лукасу. Я отметил, что ни один из них не потрудился вытащить пробку из ее задницы. Мой член дернулся при этой мысли.

Вампир занял пустой стул, но мое внимание оставалось приковано к Лукасу и Эмме. Он разделся. Он прижал ее к себе, впиваясь в ее рот своим. Некоторое время они целовались, затем он поставил ее на четвереньки. Она резко выдохнула, когда, запустив пальцы в ее волосы, он потянул, заставляя ее выгнуть спину. Они были обращены к нам боком, так что я мог видеть все ее изгибы.

Отметины на ее заднице и бедрах, наконец, начали заживать. Я задумчиво нахмурился, не понимая, что волк может по своему желанию остановить свои целебные способности. Она сделала это, чтобы сохранить каждую поверхностную отметину, нанесенную Зейном во время их совместного сеанса.

Я снова сосредоточился на них двоих. Лукас вошел в нее сзади, овладевая ею, как волк овладел бы своей парой. Ее груди колыхались, когда он входил в нее с такой силой, что хорошо, что она не была хрупкой. Все это время он бормотал ей на ухо грязные слова. От некоторых из них у меня нагревалась шея. Откуда у него это дерьмо?