Шрифт:
Яростный, возмущенный…
Евгений поцеловал Соню в макушку — и отцепился от алтаря.
— Спасибо, родная…
Соня посмотрела вокруг.
Марина, усталая, лежала на полу, неподалеку от алтаря, на каком-то покрывале, а в руках у лекаря громко верещал маленький красный комочек.
— Девочка, литт Отт.
— Свидетельствую. Признаю тебя моей дочкой и нарекаю Верой!
Соня охнула.
Вера — так звали ее бабушку.
Когда-то Соня хотела так назвать свою дочку, но… Марте слишком подходило ее имя.
Кажется, Марине что-то не понравилось, но Евгения это не сильно волновало.
— Вера Отт, отныне и навеки, при свидетелях, да будет так!
Капля крови падает на алтарь — и тот светится уютным голубоватым светом. Теплым и ласковым.
— Сес-тичка?
Марта смотрела с интересом, она даже не понимала, что надо бояться.
— Да, сестричка, — согласился Евгений.
Марина, кажется, хотела что-то сказать, но умный лекарь сунул ей в рот ложку со снадобьем. Иногда лучше пить, чем говорить.
Евгений передал Верочку нянькам, и подхватил Марту на руки.
— Девочки, пойдемте? Мне надо отдохнуть…
Девочки не возражали.
В спальне Евгений упал на кровать, не выпуская из рук Марту. Та радостно заверещала, и уселась папе чуть не на голову.
— Марта!
Соня возмутилась, стащила обнаглевшего рыбеныша, а Евгению налила чего-то прохладительного из графина.
— Выпей.
— Спасибо… чуть не помер сегодня! Как же это тяжело!
— Так… всегда? — аккуратно поинтересовалась Соня. Евгений поставил стакан, и протянул руки.
— Иди ко мне? Просто полежим вместе…
— Папа! — Марта колебаться не стала, падая чуть не на голову Евгению, Соня махнула рукой — и тоже улеглась на кровать.
— Не всегда, — Евгений не стал врать. — Я не знал, просветили. Дед отличился, подхватил проклятье, а у меня теперь проблемы. Могла и малышка погибнуть, и Марина.
— Почему?
— Бабка деда возненавидела, прокляла и его, и весь его род, а когда проклятье накладывает родная кровь… она, правда, в запале кричала, что мы любить не умеем, только все себе грести.
— Неправда!
— Это БЫЛО чистой правдой. Мой отец любить не умел, моя мать, кстати, тоже, вот они и не страдали. Я вас обеих полюбил, и тебя, и Марту. И потому смог стабилизировать алтарь. Еще и Марта помогла. Она меня любит, и я ее люблю, как родную. Магия это учла.
— И ты все равно хочешь ее удочерить?
— Соня, я понимаю, что тебе будет здесь сложно. Я не стану на тебя давить, я не хочу повторить за дедом его путь. Не потому, что боюсь проклятья, а потому, что вижу стену, в которую он уперся. Можно сломать человека, но рано или поздно тебя тоже погребет под обломками. А я… я не хочу тебя ломать. Я хочу, чтобы у нас все было хорошо.
— Я тоже, — Соня решилась, и погладила Евгения по щеке. — И… я тебя тоже люблю.
— Правда?
— Правда. Может, я дура, но я хочу тебе верить.
Евгений медленно поднес к губам руку Сони.
— Обещаю, ты никогда не пожалеешь о том, что мне поверила.
И Соня прикрыла глаза.
Может, и правда не пожалеет?
А если и да… лучше жалеть о сбывшемся.
— Тогда мы сначала поженимся, а потом я удочерю Марту, — решил Евгений. — так алтарю будет проще. Хотя он и так ее принял.
— Да… сегодня было страшно. А так всегда бывает?
— Нет. Как моя супруга, ты можешь рожать где угодно. В самой лучшей лечебнице. Просто Марина для нашего рода никто, алтарь подпитывал только ребенка, а мне надо было, чтобы она выжила.
— А у нее проблем от таких родов не будет? Заражение, сепсис?
— Не будет. Алтарь этого не допустит.
Соня пожала плечами, но спорить не стала, она в этом пока плохо разбирается. Хоть и нашла она книгу по алтарной магии, но этого все равно мало.
— Свадьба… она будет пышной?
— Мы сделаем так, как ты захочешь.
Соня хмыкнула.
Первая свадьба у нее была как раз аристократической и пышной, под вкусы Любовь Николаевны. Та подобрала платье, пригласила гостей, устроила торжество… все сделала от и до. Соне оставалось только кольцо на Сеню надеть. И что?
Развод, девичья фамилия и покушение на убийство.
— Я читала, для алтарного брака нужны только я и ты. Верно?
— Читала?
— У тебя в библиотеке, книга Валерия М. Отт. Скорее даже личный дневник.