– Вот именно! Должен быть более простой путь. Надо как-то нарушить поле, – предложил Лаус и хищно огляделся. – Адель, дай-ка мне тот нерабочий ключ.

Я быстро вынула его из кармана и протянула Философу.

– Что ты задумал?

– Раз этот ключ лишён нужного зачарования, значит, как раз подойдёт, – довольно сообщил он и страстно уставился на ребристую железяку.

Та некоторое время отказывалась отвечать ему взаимностью и оставалась безучастно холодной, а мы, едва дыша, просто наблюдали за этим романом “в одни ворота”. Лауса было жаль: он старался и даже немного покраснел. Но наконец ключ слабо засветился, а затем всё ярче и ярче, пока вокруг него не появилось видимое магическое поле.

Теперь всё встало на свои места, а то я уже начала забывать, что недавно у Лауса проявилась интересная магическая способность – автоматическое зачарование предметов. Сначала казалось, что это относится только к оружию. Но теперь, получается, нет.

– Попробуем… – резюмировал он и, вернув сундук в нормальное положение, ткнул заколдованным ключом прямо в центр дна.

Сундук буквально закоротило – в стороны посыпались голубоватые искры, и мы инстинктивно отпрянули, даже Орф попятился, тихо ворча на неожиданное светопреставление.

На лбу Лауса выступили бисеринки пота, будто этот процесс требовал от него огромных усилий.

– Давайте! Вытаскивайте, что там есть! – выкрикнул он.

Недолго думая, я сунула руку в прореху, которая образовалась во втором дне, и через несколько секунд вынула оттуда ещё один ключ, второй фрагмент неизвестного устройства и нечто похожее не фонарики. Странно, зачем они нужны, если каждый первокурсник умеет создавать простейшие светящиеся сферы? Элементарный приёмчик.

Лаус выдохнул и убрал зачарованный ключ из поля действия “второго дна”, после чего выронил его и встряхнул руку.

– Организаторы как будто издеваются, – возмутился Хью. – Они там ничего не перепутали? Может, это на самом деле программа состязаний для выпускников?

Мы согласно покивали, придя к выводу, что князь Ветров, пожалуй, хочет от нас слишком многого. Хотя сравнивать было не с чем: мы вообще впервые сталкиваемся с такими испытаниями. Может, это в порядке вещей!

Медлить дальше было нельзя. Мы и так потеряли здесь слишком много времени, и хотелось надеяться, что остальные группы на этапах испытывали такие же затруднения. Раздав всем по “фонарику”, остальное я убрала в свою сумку, и мы погрузились в сёдла заскучавших без внимания гиппогрифов. Теперь предстояло перелететь через озеро, которое было затеряно где-то в глубине тумана, и это казалось задачкой не легче остальных.

Шип явно не хотел лететь туда, куда я его направляла, и поначалу вообще норовил повернуть назад. Я, хоть и понукала его, тоже не испытывала от этого полёта ни малейшего удовольствия. Воздух над озером был как будто спёртый, слишком плотный и с трудом вливался в лёгкие. Некоторое время мы летели молча, а потом я вдруг поняла, что не вижу вообще никого из согруппников. Похоже, в этот момент они осознали примерно то же, и сбоку раздался оклик Лауса:

– Эй, вы где?

– Я тут! – донеслось из плотного марева.

– Я тут! – прозвучало сзади.

Но понятнее ситуация от этого не становилась.

– Компас вообще ничего не кажет, – посетовал Философ. – С ума сошёл.

– Так и должно быть, – вставила Мини небольшую ремарку.

– Вообще-то, от этого не легче, – угрюмо ответила я. – В какую сторону лететь? У меня даже гиппогриф “сломался”.

Шип и правда вёл себя странно. Летел зигзагами и никак не мог выбрать уверенное направление. От этого он заметно нервничал, иногда мы спускались к самой воде, затем поднимались выше, но взлететь над пеленой тумана никак не удавалось, словно тот протянулся до самого космоса.

Внезапно в сероватых облаках промелькнул слабый луч света: кто-то зажёг полученный из недр сундука фонарик. Так хотя бы стало видно, что кто-то находится сбоку от меня.

Я тоже достала светящийся жезл и активировала его, повернув ручку.

– А, вот вы где, – проворчал Философ. – Так мы хотя бы не столкнёмся. Но куда лететь – по-прежнему не понятно.

– Я хочу кое-что попробовать, – заявил один из “лучей” голосом Мини. – Только вы все разойдитесь, чтобы не зацепило.

В какую сторону надо “расходиться”, было не совсем понятно, но мы попытались разлететься как можно дальше. Сначала как будто ничего не происходило, а затем вокруг нас началось плавное движение воздуха. Шип настороженно застыл на одном месте, взмахивая крыльями и прислушиваясь. Перья на его шее трепетали.

Ветер постепенно усиливался, пока не начал закручиваться в спираль. Туман заклубился, пошёл волнами, увлекаемый воздушным потоком в направленную вверх воронку. Скоро муть немного рассеялась, я даже начала видеть поверхность воды, но Мини вдруг выкрикнула:

– Не хватает сил, он слишком плотный!

Она, кажется, ни на что не намекала, но мне сразу стало понятно, что пора вмешаться. Только максимально аккуратно, чтобы не навредить. Я велела Шипу лететь в сторону Мини и скоро увидела её как раз в середине перевёрнутого “вверх дном” смерча. Она сидела на своём гиппогрифе, подняв руки к небу, и жмурилась от усилий.