Я повернулся к ней, ставя свою чашку на подоконник, приблизился, становясь прямо перед ней и кладя руки ей на бёдра и приближая лицо к её лицу. Она не отдёрнулась, не отклонилась, поставила свою чашку на подоконник и ответила на поцелуй, обняв меня за шею. Я сдвинулся чуть в сторону, и моя правая рука полезла под Наташкин халат. Под халатом и правда не оказалось белья. Зато оказалась большая и упругая грудь, размером три-плюс, плоский красивый живот, а также очень красивые гладкие бёдра, которые я слегка раздвинул, чтобы иметь доступ ко всем тайным местам её тела. Наташка, стащив с меня футболку и возилась с моим ремнём и брюками, наконец справилась и сразу-же стянула их с меня, вместе с трусами, немедленно взялась рукой за член. Я уже стимулировал её клитор, не забывая про вход во влагалище. Наташка постанывала и тяжело дышала. Наконец она раздвинула ноги и потянула меня к себе. Я не стал сопротивляться и вошёл. Наташка немедленно обхватила меня ногами для более тесного контакта, и мы задвигались, подстраиваясь друг под друга. Наташка чуть откинулась назад, запрокидывая голову. Её напряженные соски скользили по моей коже, и это заводило меня ещё сильней. Её стоны становились всё громче и начали переходить в приглушённые крики. Наконец она прижала меня к себе изо всех сил, и я почувствовал, как вздрагивает её живот, а мой член внутри неё сдавливают сокращения влагалища. Я чувствовал, что вот-вот кончу прямо в неё. Предохранением мы не озаботились, и теперь я с огромным трудом сдерживался, чтобы не кончить, не имея возможности выйти из неё. Наконец её хватка ослабла, и я, выдернув из неё член сразу-же разрядился её на живот. Наташка смотрела на это как-то заворожённо, потом взяла мой член в руку и сделала несколько движений взад-вперёд, заставляя меня разрядиться полностью. При этом она притянула меня к себе и целовала в губы.

– В душ? – спросила Наташка вполголоса, оторвавшись от меня.

– Я надеюсь, что это не обозначает «мойся и уходи».

– А ты не хочешь уходить?

– В смысле? А что, у тебя так всегда? Один раз кончил и сбежал?

– Довольно часто.

– Ну, значит я буду исключением из правил. Да и смысла нет. Дома все спят. И потом, я бы ещё на тебя голую посмотрел.И не только посмотрел. Ты реально красивая.

Наташка вскинула голову и испытующе посмотрела мне в глаза. Потом опять притянула к себе и поцеловала долгим поцелуем.

– Я давно такого не слышала. Так давно, что уже забывать стала. Пойдём в душ.

Санузел у Наташки был шикарный, если судить на момент 1983 года. Объединённые туалет и ванная комната давали большую площадь, на которой поместились и ванна, и унитаз, и большая душевая зона, достаточная, чтобы поместить нас обоих. Мы тщательно вымыли друг друга, залезая во все укромные уголки и складочки.

– Наташ, тебе надо кустик подстричь, - сказал я, показывая взглядом на её лобок.

– Да знаю, самой неудобно, не всё видно, и в зеркале смотреть тоже неудобно. – Наташка чуть покраснела.

– Ну, давай я помогу.

– А ты этого реально хочешь?

– А что такого?

– Ну, ты-же парень. Ну, типа, мужчина… Типа, не пристало мужику брить бабские пё%ды…

– Кто хоть эту муть тебе сказал? Это может сказать только какой-нибудь малолетка, закомплексованный по самую макушку. С нереализованным либидо. Ну, или зэк.

– Ну, раз так, тогда давай.

– Сначала, как в нормальной парикмахерской, надо обсудить стрижку. Вам полубокс или модельную? С пробором или без?

– Дурак, - Наташка засмеялась, - какая модельная?

– Ну, как-же, с зачёсом вправо, или влево, как вам нравится?

– Да, блин, просто помоги…

– Нет, просто не получится. Надо решить, что оставляем – клинышек или дорожку? Можно выбрить сердечко, или например, уши Микки-Мауса. В нашей интим-парикмахерской вы найдёте весь спектр услуг и стрижек. Но Ушки будут дороже всего.

– Так ты ещё и деньги с меня за это возьмёшь? – притворно изумилась Наташка, приняв игру.

– Ну, деньги – не деньги, но как минимум добрыми услугами отработаешь.

Наташке я выбрил узенький клинышек, максимально удалив всё остальное. В конце процедуры не удержался и поцеловал её туда, лизнув клитор.

– Всё, иди к зеркалу, любуйся. – у Наташки в прихожей стояло большое ростовое зеркало.

Наташка ушла вертеться перед зеркалом, а я прошёл в комнату.

– Ну и как ты хочешь получить оплату за труд? – голая и красивая Наташка появилась в комнате.

– Давай так, ты оденешь свой халат, но не будешь его завязывать, и будешь дефилировать в нём передо мной, покачивая бёдрами. А я буду на тебя смотреть и умирать от желания.

– И это всё?
– в голосе Наташки прозвучало разочарование.

– Ну, пока всё. Посмотрим, как ты продефилируешь.

Наташка ушла за халатом, а я уселся на кровати. Вскоре она появилась в комнате, двигаясь своей обычной походкой.

– Ну, нет, Наташ! Иди как модель по подиуму, красиво и гордо.

– Я так не умею.

– Ты – девочка, у вас это в крови. Просто доверься инстинктам.

Наташка вышла из комнаты и снова появилась в дверях. На этот раз было получше, но до идеала – как до луны.

– Наташ, не спеши, иди так, как будто тебе ни до кого нет дела, но при этом ты осознаёшь свою красоту и показываешь её всем. Давай.

Наташка вновь появилась в дверном проёме. Снова получше, чем в прошлый раз.

– Наташ, надо идти легко. Ты не на лыжах. Иди как по пляжу в Куршевеле, ножки ставь перед собой в одну линеечку…

– Да-ну, Слав, надоело, зачем…

– Ну всё, последний раз, самый последний, и всё.

– Ну ладно, последний.

На этот раз Наташка вышла и довольно долго не появлялась. Наконец она появилась в дверях и вошла в комнату. Я загляделся: халатик небрежно распахнут, одна пола облегает ножку, вторая нога полностью голая, грудь видна, не нарочито, а так, как будто случайно халат распахнулся, бёдра покачиваются и вместе с ними покачивается только-что сделанная стрижка на лобке. Я почувствовал нарастающую эрекцию. Наташка, видимо, тоже её увидела и поняла по моему молчанию, что всё сделала правильно. Она подошла ко мне вплотную и спросила почему-то хрипловатым и волнующим голосом: