Или...

— Сентиментальность, Тони, — сквозь кашель прорвался смех, и Вадим завалился набок. — Вероятно, ты нравился мне настолько, что я позволил тебе дойти до финала. Считай, что сейчас перед тобой главный босс. Как поступишь?

Громкий писк, а следом знакомый алый цвет спровоцировали Антона. Он резко развернулся и бросился к Вадиму, чтобы через мгновение прижать бывшего друга к памятной доске. От сильной тряски его затылок несколько раз встретился с деревянной поверхностью, рядом с углублением от детской ладошки. На пол с треском упала одна из висящих фотографий, и звон стекла прорвал истеричные выкрики сигнальных ботов.

— Тони!

Ярость бурлила в крови, сердце ломилось сквозь крепкий панцирь из ребер.

Все, что он видел перед собой — изувеченное лицо Вадима. Мощный удар заставил того захрипеть, а потом и вовсе согнуться пополам, когда кулак достиг солнечного сплетения. Он не сопротивлялся, позволял избивать себя, словно вообще не чувствовал боли.

— Тварь!

— Антон, успокойся! Не надо, отпусти его! — сквозь кровавый заслон достучалась Милана.

С отвращением отбросив Вадима, он позволил тому сползти по стенке и глубоко вздохнул. На минутный бой и так ушла добрая часть кислорода, которую следовало бы поберечь в нынешних условиях.

— Мы выберемся, слышишь?

Меньше получаса назад Милана стояла сама не своя, угрожала Глебу смертью и переживала за мать, а сейчас успокаивала Антона. Он проглотил ком и с некоторой долей сожаления, смешанной с ненавистью, взглянул на поскуливающего от боли Вадима. Храбрая бравада стерлась в пыль после хорошей встряски.

— Никуда ты не пойдешь. Будущий папочка-мэр тебя не спасет, — вместе с кровавым сгустком выплюнул тот.

Шумно вздохнув, Антон кивнул на пистолет в руке Миланы. Голубые глаза вспыхнули от удивления. Она неуверенно покосилась сначала на хрипящего Вадима, потом на него.

— Мил, — терпеливо позвал ее, — отдай.

— Зачем? — насторожилась Милана.

— Постреляю по всем стратегически важным местам. Начну с коленных чашечек, пока не скажет пароль. Пингвин не птица, без пинка не полетит, — хладнокровно ответил он.

Антон кожей ощущал сомнения Миланы. Как бы ни храбрилась и не рычала его возлюбленная, причинить боль живому существу для нее сродни пыткам. Потому-то он решительно забрал пистолет из ослабевших пальцев, взвесил тяжесть оружия в ладони и покрепче сжал рукоять.

Взять ответственность за преступление против человечности ради их спасения он успеет. Его свобода и жизнь Вадима — жалкая цена, которую Антон заплатил бы перед Богом, судом и общественностью. При условии, что она обеспечит его семье спокойное существование в будущем.

— Отвернись и закрой уши, — тихо попросил Милану. — Просто не смотри, ладно?

— Наверху пожар, — она шмыгнула носом и утерла тыльной стороной ладони проступившую влагу то ли от дыма, то ли от отчаяния. Вместе с коротким кашлем вырвался нервный хохот. — Мы правда говорим о пытках человека?

— Обсуждать свадьбу в минуту опасности как-то неэтично.

— Канарейкин, просто вытащи нас отсюда. Или я сама убью эту мразь, — выдохнула Милана, справившись с подступившей истерикой.

Вадим отнял от груди пострадавшую руку, кисть плетью повисла вдоль тела, и место вероятного перелома некрасиво отекло. Почти так же, как синяки и ссадины на лице от ударов. Выглядел он откровенно плохо и нуждался в срочной медицинской помощи.

Антон понимал, что времени у них осталось немного. В погребе их ждала страшная участь — смерть от отравления угарным газом. Или яростного пламени. Пока пожарные справятся с очагом возгорания, развалиться либо ресторан, либо погибнут они.

Антон вытянул руку. Палец дрогнул, когда нащупал спусковой крючок.

— Давай, — прошептал Вадим, — стреляй.

Но, прежде чем он исполнил задуманное, здание тряхнуло во второй раз. Антон покачнулся, сделал два шага назад и стиснул челюсть. Внезапно хлопок взрыва гулко ударил по барабанным перепонкам.

Его заглушил толстый слой бетонной конструкции. Она чудом выдержала давление и осыпалась на головы всех присутствующих серой крошкой. Несколько бутылок с вином полетели на пол и утонули в темных лужах, а едкий запах дыма смешался с фруктовыми ароматами игристых, красных и белых вин.

Милана взвизгнула.

— Сюрприз.

Вадим неожиданно вскочил на ноги, затем стремительно бросился на ошарашенного Антон. Не ожидавший такой подставы, он даже не понял, куда делся пистолет, и автоматически перехватил шустрого противника.

Дыхание сбилось, пульс разогнался до космической скорости. Они отлетели к столу, и нижняя часть спины встретилась с закругленным углом, отчего поясница заныла от резкой боли. Взгляд заволокла цветная рябь, а через секунду раздался оглушительный выстрел.