– Я… - неожиданно Михась покраснел и отвернулся. Несколько минут он молча сидел, нервно постукивая пальцами по столу, затем повернулся. Лицо его оказалось неожиданно спокойным.

– Знаешь, ты прав, - он кривовато улыбнулся.
– Действительно, странно получается. На словах защищаю, а в душе… как все. Ты мне будто глаза открыл, спасибо.

Михась хлопнул Васяна по плечу и отвернулся к терминалу:

– О, девяносто семь процентов обработано, совсем немного осталось.

– Ну… всегда пожалуйста, - удивленно ответил Васян.
– Ты, если что, скажи, я всегда помогу… А что с результатами?

– Порядок, - откликнулся повеселевший Михась.
– Округленно за Кислицына тридцать четыре, Перепелкин - двадцать два, Папазов - двадцать один, Смитсон - тоже двадцать один. Эк они ровненько идут… Между прочим, я Кислицыну совсем немного надбавил, процентов только семь-восемь у других отнял, так что он сам победил бы. Зря мы с тобой старались.

– Зря - не зря… - пробормотал Васян.
– Не нам судить. Но все-таки как же это у тебя легко получилось - забрался, сломал, поправил. Нет, точно все это дело швабы придумали. Потом как-нибудь раз - и возьмут все под контроль, станут хозяевами мира…

– Да не болтай чушь, - вздохнул Михась.
– Так, девяносто восемь процентов… Это все проблемы быстрого роста. Лет пять тому назад на всю страну полтора десятка машин стояло, а теперь - две сотни. А еще через пять лет их две тысячи станет - технологии совершенствуются, себестоимость падает. Да еще и модули теперь не такие, как у меня, писать начали, не с текстовой строкой, а с графическим экраном, с пером световым, мышь вон какую-то придумали, в общем - все для олухов. Так что сейчас нам просто повезло: период переходный, о безопасности еще только задумываться начинают, но задумываться уже серьезно. Через пару лет такие фокусы уже не пройдут. Девяносто девять процентов, заканчивается…

– Давай, заканчивай, - Васян налил себе еще кофе.
– Я пока кофе хлебну.

– Сто процентов, процесс завершен, - процедил сквозь зубы Михась.
– Поздравляю, Васян, стал твой Кислицын президентом… если результаты никто не опротестует. Елки зеленые, это действительно старый модуль, без моей закладки. Ничего не понимаю, как же все это работало, чтоб его через колено! Ну ладно, канала хватило, так с этим просто повезло, что на секундные задержки внимания никто не обратил, но как могла система работать без ключевого элемента… Мистика… Ничего не понимаю…

Грянул телефонный звонок. Васян тенью метнулся к столу, снял трубку.

– Да, Чемурханов у аппарата… Да, Пал Семеныч. Рыжий? Как арестован?! Кем?! Но ведь все сработало… - На минуту он замолчал, прислушиваясь к голосу в трубке, и его лицо становилось все суровее.
– Понял. Будет сделано.

Васян осторожно положил трубку на телефон, и посмотрел в сторону Михася.

– Как дела?
– напряженным голосом спросил он.

– Сейчас, еще кое-что проверить осталось, - бросил Михась, напряженно вглядываясь в экран. Его пальцы с немыслимой скоростью стучали по клавиатуре, по монитору ползли столбцы зеленых символов, складываясь в абстрактные узоры. Васян осторожно подошел к нему.

– Михась, ты, это… - Он судорожно сглотнул.
– Ты парень неплохой, и я… я лично против тебя ничего… - он опять сглотнул.
– Ничего не имею. Это приказ. Прости.

Михась недовольно оглянулся на него. Недоумение в его глазах сменилось удивлением.

Затем пониманием.

Васян сжал зубы и выстрелил ему в лицо.

"Робин, контакт с Суоко. Немедленно. Срочный вызов."

"Соединяю."

"Ведущая? Ведущая! Прошу прощения, что разбудил. Я должен немедленно рассказать Совету о… о важных вещах. Прошу немедленного сбора."

"М-м-м… который час? Тилос… я час назад только легла…"

"Еще раз мои извинения, Ведущая. Но это вопрос жизни и смерти! Совет должен узнать о моих изысканиях. Это крайне важно!"

"Ох… хорошо. Через двадцать минут подключайся…"

"Нет! Только личный сбор! Пожалуйста!…"

"Ты, похоже, насмерть перепуган? Ладно, уговорил. Через полчаса. Сбор Совета в малом зале. А-а-ау-а! Спать-то как хочется!…"

"Еще раз извиняюсь, Ведущая. До встречи."

"Отбой… Робин! Оповести членов Совета."

"Да, Ведущая."

Каменные плиты небольшого круглого зала испещрены мягкими солнечными пятнами. Еле слышно щебечут невидимые птицы, под дуновениями свежего морского ветерка чуть шелестит листва. На населенной части планеты стоит глубокая ночь, но здесь, на Базе, время суток не имеет значения.

Тилос сидит, съежившись в кресле и обняв себя руками за плечи. Кажется, он избегает взглядов. Тишина становится напряженной.