– Уйти из этого мира?
– Тилос сосредоточенно смотрит на Джао. В отличие от остальных в его взгляде нет страха.
– Обычно это эвфемизм для смерти. Ты бы подбирал слова поаккуратнее, Демиург.

– Туше, - неожиданно негр широко улыбается, блестя белоснежными зубами, его голос смягчает.
– Простите, ребята. Я и в самом деле не собираюсь причинять вам вреда. Но время Хранителей ушло, и нам пора уходить вместе с ним.

– Безумие… - стонет Ведущая.
– Джао, неужто ты сошел с ума? Уйди мы сейчас - и настанет хаос! Ты сам много раз соглашался с этим! Как ты можешь так поступать с нами? Предатель!…

– Этот мир взрослеет, - вздыхает Демиург.
– А ребенка нельзя всю жизнь водить на помочах. Если мы не уйдем сейчас, то уже не уйдем никогда. А это смертельно. Мы еще поговорим с тобой, Суоко. Я поговорю с каждым. Но сейчас вы устали. Вам пора спать. Спать… спать…

Тилос обводит взглядом обмякшие в креслах тела, потом снова смотрит на Джао.

– Для меня ты приготовил нечто особенное?
– иронически осведомляется он.

– Нет. Просто ты единственный, кто не надел куклу, - объясняет Демиург.
– Сознанием тех, кто находится в коконе управления, манипулировать куда легче. А ты молодец. Я не ждал, что ты доберешься до меня раньше, чем через месяц.

– Так ты… знал?

– Разумеется. Ты не зря не доверял Робину. Но я решил, что, в конце концов, рано или поздно нужно отпускать детей на волю. И не только мир целиком, но и отдельных людей. Ты решил - и я позволил тебе добиться своего.

– Я не добивался ликвидации Хранителей.

– Верю. Но тут уже решение за мной. И не скажу, что оно оказалось легким. Видишь ли, мне приходится полностью ликвидировать организацию уже в третий раз. В третий - и в последний.

– Ого… Но зачем вообще тебе мы? Разве не мог ты сам…

– Мог. Но судьбу людей должны определять люди, а не какие-то там божественные сущности. Тем более, что не такой уж я и божественный. Скорее, наоборот.

– А если судьба окажется фатальной? Если людям без поддержки не выжить?

– Значит, я создал плохих людей, - Джао опять тепло улыбается.
– Но не пугайся - вашему миру это пока не грозит. Если я не ошибся в том парне, которого сегодня… нет, уже вчера сделал Нарпредом, он сумеет переломить ситуацию. Во всяком случае, расчеты дают ему семидесятипроцентную вероятность.

– То есть один шанс из трех за то, что наступит коллапс?

Джао избегает его взгляда.

– Да. Один шанс из трех, - кивает он.
– Но другого выхода я не вижу. Я не могу вечно сидеть над вами нянькой, а создаваемые мной организации неминуемо вырождаются. Нет, выход только один…

– С этим можно и поспорить, - усмехается Тилос.
– Но, боюсь, у тебя появится желание усыпить и меня. А у меня остался еще один вопрос. Все-таки зачем ты дал нам кукол? Ведь ты уже давно планировал ликвидировать организацию.

– Человеческое тело не приспособлено ни к долгой жизни, ни к долговременному сну. А одномоментно перенести психоматрицу на другой, небиологический, носитель без серьезных потерь невозможно. Я готовился дать вам другие тела. Куклы лишь помогали адаптировать новый носитель к индивидуальным особенностям каждой личности, сформировать как можно более точный отпечаток.

– Ах, вот как. Ну что же, спасибо и за это. А теперь, как я понимаю, пора баиньки?

Парень выжидающе поднимает бровь. Мгновение спустя его тело сковывает судорога, и он застывает неподвижно. Джао поворачивается и смотрит на него. В его взгляде - печаль.

– Возможно, когда-нибудь ты поймешь меня, мальчик. Когда-нибудь…

"Робин!"

"На связи."

"Приступай к переносу матриц. И запускай свертку."

"Выполняю."

Олег, морщась от боли, с трудом вылез из машины. Три неразговорчивых амбалистых охранника, которых к нему приставили еще в больнице взамен старых, уже стояли вокруг, прикрывая своими телами от окружающих и обшаривая окрестности профессионально-рассеянными взглядами. Павел подошел к нему и тревожно заглянул в глаза.

– Все в порядке, Олежка? Голова не кружится?
– в его взгляде читалась такая неподдельная тревога, что раздражение Олега немного отступило.

– Все нормально, - сквозь зубы буркнул он.
– Уж до третьего-то этажа дойду как-нибудь!
– Опираясь на трость, он решительно зашагал к подъезду.

Швейцар у подъезда распахнул дверь, согнув спину в раболепном полупоклоне. Один из амбалов, каким-то незаметным финтом обогнав Олега, первым нырнул в дверь и на мгновение остановился, настороженно оглядывая холл. Удостоверившись, что непосредственной опасности нет, он выразил свое удовлетворение еле заметным кивком, обращенным к напарникам, и отступил в сторону, открывая Олегу путь. Олег, иронически качнув головой, шагнул в образовавшийся проход. Бирон проскользнул за ним, не вынимая руки из кармана с пистолетом и озираясь по сторонам. Впрочем, в здании Председательства можно было расслабиться. Зеркальные снаружи, но прозрачные изнутри стекла, обзорные телекамеры и многочисленный штат охраны делал его достаточно безопасным местом для нового Председателя. Правда, никто не застрахован от ножа в спину, в каком-то озлоблении подумал Олег. Например, от одного из этих ребятишек у меня за спиной. Елки зеленые, неужели теперь все время придется по сторонам озираться? Бедный Треморов, если он все время так жил, то я ему не завидую. Интересно, а завидую ли я сейчас себе? Он криво улыбнулся. Каждый шаг по лестнице отдавался тягучей болью в простреленной руке, и Олег злился все сильнее. Ладно, недолго осталось. Через полчаса меня либо на руках носить будут, либо… на руках же и вынесут. Или санитаров с носилками вызовут, чтобы рук не пачкать. Ох, дружок, неужели ты их надеешься сломать? Ну-ну. Мечтать не вредно… И почему я не снял свою кандидатуру?