Куда они могли пойти? В какую сторону жандармерия? И это мой первый выезд в город!

Быстро темнело. Порыв ветра заставил поежиться. Холодало. Меня ощутимо потряхивало, только я не была уверена, что это от холода.

Колокольчик знакомо звякнул. Владимир вышел из салона. Если бы не он, мы не оказались бы в этой ситуации. Я бы давно была дома, в безопасности, вместе с горничной и деньгами, а не стояла на распутье, не зная, куда идти и что делать.

Теплый пиджак лег на мои плечи.

— Какой галантный жест. — Не скрывая сарказма выдала я. Он не заслужил мою благодарность. Да и я была невероятно зла на него. Но в пиджак закуталась, пригрелась. Оказалось, что замерзла сильнее, чем предполагала.

— В какую сторону участок? — Я смотрела по сторонам. Приглядывалась к редким прохожим, но ни в ком не узнавала ни Грэхэма, ни Ийю, ни Войлона.

— Я подвезу вас. Мой паромобиль припаркован…

— Помогите!

Мы одновременно обернулись на крик, исходящий из темного переулка сразу за ателье. Я рванула на звук, всучив пиджак в руки Владимиру. Чтоб бежать было удобнее, подхватила юбки. Удерживать при этом еще что-то не было возможности.

Каблуки звонко стучали по мостовой, волосы развивались на ветру, дыхание вырывалось еле заметными облачками пара.

Я уже четко различала звуки драки, пыхтение, возню. Служанка снова вскрикнула.

— Ийя! — отчаянно позвала я, с каждым шагом погружаясь в темноту неосвещенного переулка.

Шорох, звуки ударов, женский всхлип, мужские голоса, топот нескольких убегающих. Скорбный плач служанки.

— Госпожа-а-а-а! — Рыдала компаньонка, когда я добежала до нее. — У-у-у-у!

— Все хорошо! — Я порывисто обняла девушку. Пыталась отдышаться. — Ты в порядке?

— Я-то да, но он… они…. Он их того… а они его…

— Кто он? — Вгляделась в темноту.

— Вон там. — Ийя ткнула пальцем в темноту, и я разглядела свернувшегося калачиком на земле человека, которого поначалу восприняла за мешок с мусором.

Мимо нас, в сопровождении гвардейца, твердой походкой прошел Владимир. Его туфли уверенно стучали по тротуару, а в руке блеснул обнаженный меч. Принц подошел к раненому человеку. Им оказался Войлон. Избитый, он стонал, пытаясь встать, но главное, что был жив. Его Высочество задавал администратору какие-то вопросы, но я не слушала.

— Где Грэхэм? — Я встряхнула плачущую служанку.

— В жандарме-е-ерии, — она растирала слезы по лицу. Пустыми ладошками.

Мои деньги! Осмотрелась вокруг, в надежде увидеть заветную коробочку, но ее нигде не было.

— Ийя, — заглянула ей в глаза, — Ийя, где шкатулка?

— Госпожа-а-а-а-а! — С новой силой разрыдалась девушка.

Черт! Хаос! Твою ж мать! Серьезно?!

— Он в порядке. Может сломано пару ребер, но жить будет. — Владимир подошел к нам, вкладывая меч в ножны. Спокойный как удав. Это ведь не его ограбили. Не его лишили возможности изменить свою жизнь, избежать навязанного брака с отвратительным герцогом. Не у него украли целое состояние, за которое можно было начать свой бизнес и купить дом.

Я отпустила служанку, развернулась к Владимиру и ударила его кулаком в грудь прежде, чем поняла, что делаю. По щекам катились горячие слезы. Я ударила его снова, затем еще раз.

Он ошеломленно смотрел на меня, но не сдвинулся с места. Мои удары были ему нипочем.

— Все из-за тебя! Если бы не ты! — Поняла, что готова разрыдаться в голос. Прикрыла лицо руками, стараясь не завыть белугой и почувствовала, как меня укутали в тепло, прижали к твердой груди. Той самой, которую я сейчас колотила.

— Лейна… все будет хорошо. — Он неуклюже гладил меня по волосам.

— Войлон! — Донесся до нас голос Грэхэма.

Я оттолкнула Владимира и обернулась к портному. Несколько высоких мужчин ведомые портным приближались к нам. Жандармы.

— Леди Лейна! Где вы были?!

— Мы вас обыскались! Я уже заявил о вашем похищении! — Грэхэм осматривал меня со всех сторон на предмет повреждений. Не найдя оных, заглянул в заплаканные глаза. Его сострадательный взгляд чуть не вызвал новую волну слез. — Неужели он… вас…

Портной переводил взгляд с меня на принца и обратно. О чем только думает этот человек? Нужно остановить недоразумение, пока оно не вышло мне боком.

— Нет, господин Грэхэм, я расстроилась по иной причине. Войлон… я за него очень переживаю.

Признаваться в том, что меня ограбили, как только я получила деньги, все равно что расписаться в своей беспомощности. Этого я никак не могла себе позволить.

— Позвольте, — вмешался в наш диалог жандарм. — Вы были похищены или нет?

— Как вы обращаетесь с леди? — Мягкий баритон, от которого я покрылась мурашками. Обернулась на голос и согрелась в теплой синеве глаз. К нам подошел Шайн.