– Щит Таэрона в действии, - расплылся в довольной ухмылке один из них.

– На отряд в полсотни?! – потрясенно выдохнул князь.

– Это еще что! Бывало и на тысячу, - похвалился воин, вновь устремил взгляд на битву и вдруг взволнованно вскрикнул.

Рядом выругался Астид. Волк, прыгнувший первым, пришел в себя раньше остальных. Разъяренный неудачей и гибелью собратьев, он рванулся к ближайшему всаднику, только что заколовшему другого волка. На этот раз преграды не было, и зверь сомкнул челюсти на руке, сжимавшей копье. Гилэстэлу показалось, что и отсюда он слышит лязг клыков о наруч сквозь заглушивший их вскрик воина. Испуганная лошадь встала на дыбы. Рванувшись, волк сдернул всадника с лошади, и тот свалился, застряв правой ногой в стремени. Зверь разжал челюсти, но добраться до других частей тела не успел – копья двух других воинов отправили его в волчий рай. Третий, перехватив узду, успокоил лошадь. Раненому помогли освободить ногу, и он снова сел в седло и занял место в строю.

– Вона, хозяева волчьи подоспели, - зловеще протянул конвойный и вытянул руку, показывая на приближающуюся урукхайскую сотню. – Копья тащат. Ну-ну. Сейчас им в зады их и воткнут.

– Я даже предположить не берусь, что сейчас будет, - пробормотал Гилэстэл. – Обычная атака конницы обречена на провал. Но учитывая то, что я видел …

– Об заклад побиться не хотите?
– Астид, рассматривающий подступившее воинство, взглянул на него с хитринкой.

– Нет. А вот поучаствовать… - Гилэстэл мстительно прищурился.
– У этих мерзавцев передо мной неоплатный долг. Эй, служилые, отдадите нам оружие? Мы хотим помочь вашим братьям!

Стражи переглянулись, помотали головами.

– Не обессудь, илан, - сказал один. – Командир приказал - караулить вас, так нам то и исполнять надобно. Прямо говоря, подмога-то ваша навряд им сгодится. Под ногами только путаться будете.

– Ты думаешь, что мы плохие воины? – скривил губы Астид.

– Можа, и хорошие, - пожал плечами ратник. – Тут ведь не в умении вашем дело. Тут тактика! А вы ей не обучены. Вот и сидите себе на солнышке. Там и без вас разберутся.

Астид хмыкнул, глядя на многозначительно поднятый вверх палец конвоира.

Тем временем конники, покончив с волками, выстроились в два ряда и двинулись в сторону противника. Урукхайский отряд, ощетинившись копьями, замер в ожидании. Гилэстэл напряженно вытянул шею, жалея, что поблизости нет возвышенности, с которой можно было бы наблюдать бой.

Ему уже доводилось видеть, что делают длинные острые пики в руках пехотинцев с налетающими на них всадниками. Такое сражение на заре своей молодости полуэльф запомнил на всю жизнь. Когда остатки разбитого норотского полка, загнанные в ущелье и казавшиеся легкой добычей, выставили навстречу маверранумской коннице наспех обструганные жерди, только магический дар управления временем спас самого Гилэстэла и его коня. Остановленное на несколько секунд время позволило натянуть поводья и развернуть лошадь. Ущелье было тесным, пехотинцев всего четыре десятка, но из образовавшейся свалки живыми выбралась лишь половина всадников. И Гилэстэл.

Верховые на равнине двигались вперед, постепенно наращивая темп, и первый ряд намного опережал тех, кто был позади. Снова в дело пошли луки, и в этот раз стрел не жалели. Астид видел, как падают урукхайские воины, но ряды вновь смыкались и продолжали щетиниться копьями. Конники мчались уже галопом. Гилэстэл взволнованно хрустнул пальцами в тот миг, когда первый всадник достиг черты, за которой его конь должен был рухнуть со вспоротым брюхом. Но произошло не это.

Под напором невидимой стены согнулись и с треском сломались древки. Обломки вонзились в тех, кто их держал и в тех, кто стоял позади. Конница неслась вперед, а перед ней двигался незримый щит, сдвигая со своего пути, сгребая в одну кучу живых и павших противников, крутя их, приподнимая вверх, швыряя вниз, попутно наворачивая на этот гигантский рулет дерн, мох, траву и землю. Словно великанский ребенок, играя, проскреб исполинским совком по тому месту, где минуту назад стоял вражеский отряд. Первый ряд конников разомкнулся и разделился надвое, обходя с двух сторон образовавшуюся мешанину. Подоспела вторая часть отряда, и началось то, что эльф с султаном на шлеме назвал истреблением.

Копья и мечи кололи и рубили всё, что еще шевелилось. Поднимающиеся на ноги, выбирающиеся из-под груды тел урукхайские воины дрались остервенело и яростно. Охраняющие полуэльфов солдаты с взволнованными восклицаниями привстали в стременах, глядя как один из всадников в открытом шлеме, не успевший защититься от вражеского копья, упал с лошади. Второго, вместе с лошадью свалив наземь, лишил жизни рослый урукх, и тут же ринулся с топором к другому верховому. Астид не выдержал – валяющееся на земле копьё взмыло вверх и вонзилось урукху в спину.

– Что вылупились?! – выкрикнул в лицо конвоирам разозленный полукровка. – Ваши братья гибнут!

– У нас приказ, – взглянув на него почти с ненавистью, огрызнулся один из конвойных. – Вас сторожить.

– Хотя бы заберите оттуда раненых, - глядя ему в глаза, сказал Гилэстэл. – Им нужна помощь, а я умею лечить боевые раны. Мы одного народа с вашим командиром, и мы на вашей стороне. Мы никуда не денемся, даю слово.

Воины нерешительно переглянулись.

– Он будет недоволен, - нахмурившись, отрицательно покачал головой тот, что говорил с Астидом.

– К пещерной ведьме его недовольство, - отозвался другой и хлестнул лошадь.

Он промчался по равнине, врубился в битву, и, подхватив истекающего кровью товарища, вернулся обратно. Второй конвойный соскочил с коня, помогая Астиду и Гилэстэлу принять раненого.

– Снейв!
– окликнул он товарища, намеревающегося снова ускакать.
– Удачи.

Привезенный воин был ранен в живот.

– Нож! – Гилэстэл требовательно вытянул ладонь в сторону конвоира.

Поколебавшись, тот протянул полуэльфу конфискованный у него кинжал.