– Забери их всех химеры, - пробормотал он.
– Я никогда еще не видел здесь столько людей.

Паво поднял глаза. Оптион был прав, признал он. Официальная вместимость Арены составляла двадцать тысяч человек, но к открытию Игр на галереи набилось гораздо больше зрителей. Каждый из четырех уровней был забит людьми, и даже проходы, ведущие к различным выходам, кишели людьми, жаждущими хотя бы мельком увидеть происходящее. Пятый ярус зрителей был, безусловно, самым тесным, так как там, на полуразрушенных террасах над более просторными галереями внизу, плечом к плечу теснились зрители. Толпа потягивала вино из кувшинов, которые они передавали друг другу, их щеки краснели от близкого жара стольких тел, стиснутых вместе. Воздух наполнился гулом толпы, скандировавшей о сексуальных проделках гладиаторов, к легкому раздражению более привилегированных граждан, сидевших на нижних ярусах. Самый нижний был заполнен магистратами и имперскими первосвященниками, а парапет отделял зрителей от песка Арены.

Над галереей находилась Императорская Ложа. Паво заметил Императора, сидевшего в богато украшенном кресле в сопровождении германских телохранителей по бокам. Его характерная пурпурная тога была накинута на хрупкие плечи. Паллас стоял справа от Императора и смотрел вниз, самодовольно ухмыляясь. Мурена стоял рядом с ним. Он хмуро смотрел на ряд сенаторов, сидевших на галерее над императорской ложей. Паво проследил за направлением его взгляда. Он заметил, что одно из мест было свободно. Он заметил предмет раздражения Мурены у входа в галерею. Седая фигура грациозно шагала к пустому месту, его пронзительный взгляд был устремлен вперед, казалось, не обращая внимания на других зрителей, полосы на его прекрасной тунике различали его как сенатора. Вельможи послушно встали, пропуская его, и когда он занял свое место, он повернулся и посмотрел на Паво. В его глазах был блеск, который врезался в память молодого гладиатора.

Паво быстро забыл об этом человеке, когда из толпы посыпался град улюлюканья и насмешек.

– Порадуй нас, сдохни, фракийское дерьмо! - Какой-то зритель насмехался над Макроном..

– Гребанные предатели!
– закричал другой.

– Вот, дерьмо, - проворчал Макрон.
– Похоже, Мурена была права. Толпа настроена против всех, кто связан с Капуей.

Слуги быстро покинули Арену. В спешке, чтобы Игры побыстрее продолжились, они оставили на песке часть бычьих внутренностей вместе со свинцовой цепью, связывавшей двух зверей вместе. Паво смотрел, как они уходят. В то же время судья дал сигнал дрессировщику животных, стоявшему за противоположными воротами, выпустить льва из клетки. У гладиатора волосы на шее встали дыбом, когда преторианцы и судья поспешили к тому же выходу, что и служители Арены. Теперь Паво остался наедине с Макрон и двумя другими бестиариями. Не успели ворота захлопнуться, как один из бойцов вырвался из группы и, отягощенный тяжелыми доспехами на своем здоровенном теле, и, спотыкаясь, побежал к разбросанному оружию. Слегка повернув голову, Паво сосредоточил взгляд на воротах напротив. Громкий рев эхом разнесся из темного коридора. Макрон повернулся, чтобы последовать за бойцом, но Паво хлопнул рукой по его толстому запястью и удержал оптиона.

– Отстань от меня, парень! Оружие вон там, нам нужно успеть его схватить!

– Подождите!
– прошипел Паво.
– Смотрите.

Гладиатор кивнул в сторону льва, заключенного в стальную клетку. Мгновение спустя дрессировщик ослабил засов. Ворота распахнулись, и лев выскочил из тени на Арену. В толпе поднялся рев, когда лев набросился на бестиария, который метнулся к оружию, разбросанному по противоположной от Паво и Макрона стороне Арены. Скорость и свирепость атаки вызвали восторженные возгласы. Паво стоял на месте с Макроном и третьим бойцом, мышцы его груди напряглись от страха, когда лев прижал бойца к песку своими лапами и начал грызть его руку. Мужчина издал приглушенный вой, когда кровь брызнула из свежей раны и хлынула на песок. Лев яростно дергал головой из стороны в сторону, разрывая куски плоти.

Крича от боли, попавший в ловушку бестиарий попытался разжать челюсти льва в отчаянной попытке высвободить свою руку. Лев вцепился зубами в его руку, держа лапой предплечье. Мужчина тут же зажал рану другой рукой, отпустив обе руки от лица. В мгновение ока зверь рванулся вперед и впился зубами ему в шею. Кровь свободно вытекала из раны и полилась на землю. Крики бестиария были заглушены милосердными выкриками, когда толпа закричала на льва, умоляя того убрать морду от своей жертвы. Даже Макрон почувствовал, как его железная решимость пошатнулась от этого зрелища. В Императорской ложе Император вскочил на ноги, дико хлопая в ладоши, когда лев загрыз бойца и начал рвать его внутренности.

– Если бы мы только могли как-нибудь пройти мимо этого монстра и захватить оружие, - сказал Макрон, безнадежно глядя на мечи и копья, лежащие вне досягаемости.
– Тогда бы мы быстро выпотрошили его, как дохлую рыбу.

Паво повернулся к своему бывшему наставнику: - Макрон… То есть, Хиларус, - быстро поправился он, вспомнив, что они были не одни.
– Я приблизительно знаю, как победить льва. Просто следуй моим советам.

– Твоим советам? Ты что, будешь мне приказывать? Не зли меня! Именно, следуя твоим советам, я и попал в эту кровавую кашу.

– У моего отца было поместье в Антиуме, - начал молодой гладиатор.

– Сейчас не время для рассказов о твоем детстве, парень.

– Послушайте меня! Отец брал меня на охоту. Он был страстным коллекционером диких животных. Он привозил много видов зверей из своих путешествий. Оленей, страусов, даже несколько странных гиен. Я знаю, как справиться с этими зверями, Как заманить и убить их.

Макрон кивнул в сторону льва, пирующему на внутренностях бестиария: - На случай, если это ускользнуло от твоего внимания, Паво, мы сражаемся не с гиенами. Это проклятый лев.

– Здесь, те же принципы. Единственный способ выжить, если мы будем работать вместе.

– Римлянин прав, - вмешался третий боец. Он сказал это на латыни с сильным акцентом.
– Этот зверь только что разделал Лебедя на куски. Он убьет и нас, если мы ничего не предпримем.

Паво взглянул на третьего бестиария. Голос показался ему странно знакомым, но он никак не мог его вспомнить.

– Ладно, парень, - неохотно сказал Макрон. - Ты здесь главный… на этот раз. Каков твой план? - Ему не нравилась сама мысль подчиняться приказам высокородного мальчишки. Но у него не было опыта убийства диких зверей. Он понимал, что у него не было выбора, кроме как довериться молодому гладиатору.