— А где мой телефон и вещи? — тихо спрашиваю, не поднимая глаз от чашки с дымящимся кофе. В ней, будто самое интересное в этом момент. Может будущее свое увижу? А вдруг.

— Сумочка вот, — кладет мне на колени маленький клатч, достав его как фокусник… черт знает откуда.

Непослушными пальцами раскрываю и выуживаю оттуда телефон, только он мертв.

— Эм, у вас нет зарядки на айфон, мне на минут десять. Пока мы…

— Я сам тебя отвезу, — не дает договорить, уверенно заявляет. — Ешь, после таблетки нужно. А потом мы с тобой серьезно поговорим.

Глава 24. Волновался?

— Спасибо, — благодарю за завтрак. Поднимаюсь из- за стола и собираюсь унести чашку от кофе в раковину.

— Не стоит, — мягко перехватывает за запястье, забирает чашку. — Сядь пожалуйста обратно, я хочу поговорить с тобой. — Сам убирает чашку в мойку. И становится в свою излюбленную позу — подпирая поясницей подоконник.

Провожает серьезным долгим взглядом пока я не оказываюсь вновь на стуле.

Я не знаю чем занять руки от неловкости своего положения. Вангую, что Илья Валентинович собирается мне читать нотации о вчерашнем вечере.

— Я хочу задать тебе несколько вопросов и получить на них четкие и правдивые ответы. — наклонив голову на бок вновь смотрит на меня серьезно. Сканирует. Что хочется сжаться до размеров букашки и спрятаться.

Но я же взрослая, да?

Окей.

— Что вы хотите услышать?

— Во- первых, меня волнует твое состояние. Нужно было отвезти тебя в центр или ближайшую травму.

— Зачем? — мои брови ползут вверх.

— Тебя вчера рвало. У тебя ссадина на лице. Синяки, сбитые колени.

— Я нормально себя чувствую. Голова не кружится. Ничего не болит. Кроме…ссадин. — Голос глохнет от необъяснимого чувства.

Я не могу понять, что сейчас испытываю. Он заботится обо мне? Он интересуется мной как кто? Доктор или… мужчина. Это дань воспитанию. Клятве Гиппократа. Или что это черт возьми!

Мне важно знать ответ хоть на один свой проклятый вопрос!

— Я хочу услышать все о вчерашнем вечере. Кто это был. Что вас связывает.

От его требований у меня все сильнее ногти впиваются полумесяцами в ладони. Держу руки под столом, так безопаснее.

— Я их не знаю. Нас ничего не связывает. Они пристали на улице. До этого не подходили. Я не грубила. Просила оставить нас в покое. — кратко и по существу. Прям как на допросе.

— Это все?

— А что еще?

— Не отвечай вопросом на вопрос. — различаю в его голосе нотки жесткости и требовательности. — Что пили вчера? И сколько.

— Я пила хорошее и вкусное вино, два бокала.— Кхм, прочищаю горло. — Все.

— Я не верю, как после двух бокалов вина тебе могло стать настолько плохо? Ты лжешь?

— Да не лгу я! — вскакиваю со стула как ужаленная. Взрываюсь. — Если человеку стало плохо в клубе, то причина только в количестве алкоголя? Я была похожа на пьяную? От меня разило алкоголем? Нет! Потому что я не пила столько, не давала повода ко мне приставать. Да я даже ни разу им не улыбнулась! — выдыхаюсь на последнем. Сдувая прядь с лица. — И какое право вы имеете мне задавать такие вопросы? Почему я как школьница перед вами должна отчитываться?

— Успокойся. — рычит тихо, сведя брови к переносице и смотря на меня исподлобья. — ДА мне это важно черт побери! Сколько таких левочек после клубов я встречал не знаешь? Так я расскажу…

— Увольте, я не студентка первого курса медучилища и тоже многое видела! Не нужно мне рассказывать ужасные истории о насилии.

Он отталкивается от подоконника и делает пару шагов ко мне, сокращая дистанцию стремительно.

— Да я ж за тебя, дурочку, волнуюсь. Посмотри, что они с тобой сделали. Если бы не твоя подруга и ее звонок, где бы тебя искала мама?

Глава 25. Горячо

Ляля.

— А вот родителей сюда не приплетайте! — шепчу, едва сдерживая слезы. Это моя больная тема и трогать ее - табу! — Не нужно их трогать, ничего не зная. Мое воспитание было прекрасным!

Пусть у папы не было столько времени. Но он старался окружать меня теплом, заботой и лаской. Да не он рассказал о том, как взрослеют девочки, и не он учил меня пользоваться прокладками. Но его косички и игра со мной в куклы за мизерным столиком… навсегда в моем сердце.

Да я не знаю что такое мама, как звучит - да. А как его сказать - нет. Мне хотелось чтобы на день мам в рядах сидели не мои тетя и папа, а моя мама. Жаль, что я так и не смогла этого познать.

Но говорить о том, что мое воспитание ужасное. Кринжово! Меня колбасит от его слов и руки дрожат сжавшись в кулаки в защите.