Сорвав покрывало с тела, прикрытого лишь одной ночной сорочкой, он удовлетворённо хмыкнул. Потрогав мягкие округлости прелестницы, активно хрюкнул и полез развязывать завязки на штанах. От такого неожиданного момента у меня глаза на лоб полезли, а за дверьми, где осталась знать, послышались возмущённые восклицания и немедленные требования казнить проходимца, не отходя от кассы, так сказать. Чтобы остальным неповадно было обращаться с драгоценной принцессой подобным образом. В этом вопросе я с аристократами оказалась солидарна, поведение такого рода не просто отвратительно, но и аморально!

Досматривать столь вопиющий беспредел я не стала и приказала слугам немедленно кинуть придурка в камеру. Шоу явно получилось на славу. Особенно когда ввалившаяся в комнату стража принялась стаскивать больного идиота прямо с актрисы, которая, уже не стесняясь в выражениях и методах, отбивалась от горе-женишка. Ну… Тот не сдавался, и пыхтя, пытался стащить панталоны вместе с трусами, что ему не позволяло сделать заблаговременно наложенное заклятие.

Не только мне приходили в голову мысли, что подобного рода кавалеры не отличались особым благородством и готовы были пойти на все ради достижения намеченной цели. Нанятая нами актриса, кажется, понимала поболее нашего и оберегала себя, как только можно и чем только возможно. Ну, тут я никаких возражений не имела. Все же королевский двор – тот ещё гадюшник, и тут надо ухо держать востро, что та и делала, применяя магию без особого стеснения. Даже после того, как горе-жениха с неё стащили, парочка пчёл достигла цели и покусала идиота в его достоинство, на что благородная публика взорвалась смехом и аплодисментами.

Так охрана и выпихивала горе-ухажёра за дверь под улюлюканье остальных присутствующих, которые видели все и желали тому только головы лишиться. Свет на экране вновь начал тухнуть, а слуги быстро навели порядок, приведя все к первоначальному состоянию и подав сигнал о том, что можно продолжать шоу. Девушка одёрнула подол платья, подпоясалась для надёжности и улеглась обратно в постель, изображать из себя живой труп, который надо расколдовать поцелуем истинной любви.

М-да уж, как-то не так я себе представляла начало второго этапа. Если дела будут и дальше идти подобным образом, то мы лишимся всех кандидатов в мужья ещё до того, как будет объявлено о финале. Ибо с таким размахом идиотизма поспорить было тяжело. Кто же мог представить, что первый же полезет на заколдованную принцессу с желанием обесчестить её и опорочить доброе и славное имя моей страны. Ну… Я, конечно, нечто такое себе представляла, а вот для местной знати данное действо было в новинку. Они-то не привыкли видеть собственные пороки в других людях.

Второй кандидат заходил в фальшивую спальню принцессы уже более осмотрительно. Парень явно что-то подозревал. И первым делом пошёл обшаривать её. И что интересного может храниться в комнате проклятой девицы? Хотя их тоже можно было понять. После моей пламенной и сумбурной речи они действовали максимально осторожно. Ощупав каждую трещинку на стене и заглянув за каждую ножку мебели, кандидат все же присел на краешек постели и начал рассматривать мирно спящую актрису.

Дёрнув носом, как заправская ищейка, он постарался разгадать наш трюк, но вещи заблаговременно были изъяты из настоящей комнаты. Только громоздкие и те, которые не несли в себе никакого смысла, по моему приказу сделаны на заказ в мастерской. Так что пахло в спальне так, как и полагалось в месте, куда даже слугам запрещено заходить. Немного пыльно и травянисто. Хохотнув про себя, я едва не упала со стула от следующего действа, развернувшегося перед глазами.

Тряхнув головой, он постарался отогнать от себя дурные предчувствия и медленно облизал руку спящей принцессы. И черт с тем, что это нанятая мною актриса. Это было за гранью нормальности. Особенно когда тот втянул её палец в рот и начал медленно посасывать, словно что-то выясняя. А вот дальше начался совершенный кошмар, от которого у меня волосы встали дыбом, а кто-то из аристократок, с более впечатлительной, чем у меня, психикой, завизжав, рванул из зала прочь. Бедная девица, кажется, в этот момент она сильно пожалела о том, что повелась на предложенный баснословный гонорар.

Уже второй жених по счету не отличался адекватностью и благонадёжностью. Этот монстр в человеческом обличье и белых кудряшках достал из голенища сапога ножичек, так отдалённо напоминающий тесак, и прицелился к тому пальчику, который сосал. Стража, переполошенная воплями, и по старой памяти с прошлого раза ворвалась в комнату практически мгновенно. Не знаю, у кого реакция оказалась лучше. У них или актрисы, но ваза, прилетевшая в голову кандидату в мужья, оказалась весьма прочной и надёжной. Особенно в качестве оружия ближнего боя.

Звон, наполнивший все пространство, был таким ярким, словно хрусталь зазвенел. Мужчина покачнулся, ошалело посмотрел на окровавленную руку, которой вытер висок, и сделал несколько шагов назад, падая на задницу. Он недовольно что-то зарычал, но язык был явно не местный, ибо я его не поняла и не разобрала, зато поняла актриса, запустившая в того уже подсвечником с тяжёлой мраморной плитой в основании. Вот это я понимала: желание жить и заработать свои кровные. Надо будет ей потом за такое и накинуть.

Мужики быстро спеленали идиота и отобрали ножичек. Кто-то предложил ему врача, но зал лишь заскандировал частушки в поддержку немедленной смертной казни. Несчастный затравленно осматривался по сторонам и не понимал, откуда остальные узнали про его попытку отрезать спящей принцессе безымянный палец, дабы никто и никогда не смог надеть на него заветное колечко. Право слово, на его лице в этот момент мешалось в кучу все. Страх, паника, нервоз, агрессия, ярость и какая-то обречённость. Видать, за таким действом стояли не его желания и амбиции, а чей-то приказ.