— После закрытия Провала уже никто не посмеет раскрыть рта!

— Посмеют, еще как посмеют, — вздохнул Бранд.

Он наконец-то разобрался в том, что творила Олесса. Подруга и помощница, если не героиня, прикрывающая спину, властная и сильная. Такие всегда нравились ему, вспомнить хотя бы Светлейшую и Имрану. Помять горячую кухарку в углу — это одно, а вот жить рядом и долго — совершенно другое.

Олесса верила в его успех, а верил ли он в него сам?

— Впрочем, это неважно. О чем ты хотела поговорить?

— О том, чем я могу помочь тебе.

— И все?

— Все остальное уже прозвучало в прошлый раз, — улыбка Олессы выглядела вымученной, — и ты отказался, Бранд. Шантажировать тебя уводом войск? Отказом от помощи? Кем ты счел бы меня тогда?

— Да, в этом ты права, — задумчиво изрек Бранд.

Жизнь его сложилась так, что он никогда не стремился ни к семье, ни к детям. Более того, избегал их всеми силами и ни одна из женщин, с которыми он жил или проводил одну ночь, этого так и не изменила. Собственно, не было смысла что-то менять перед смертью, да еще в разгар деградации, но Бранд не мог избавиться от мысли, что он сам не верит в свой успех.

Если боги и демоны и созданные им Атрибуты исчезнут, то уйдет и деградация, так? Стало быть, он может оставить детей Олессе, да что там, можно будет даже надеяться на выживание после битвы. Стариком, но жить, успеть посмотреть на новый дивный мир, где не будет богов, демонов, Проклятия, деградации, где живые будут свободны в своих действиях.

Бранд мысленно ухватил очередное искушение за горло и сдавил, до предсмертного хрипа.

— Мне неоднократно говорили в последнее время, что я изменился и стал слишком мягким. Возможно, что так оно и есть. Или только перед смертью начинаешь задумываться о жизни?

Кровь отхлынула от лица Олессы, она пошатнулась, чуть не упала, но устояла. Умна, красива и властна, подумал Бранд, вот почему они не встретились лет сорок назад?

— Меня ждут драконьи горы и не буду скрывать, смерть в этот раз действительно будет дышать в лицо, но, если нам удастся вернуться.

Олесса смотрела, не двигалась и ничего не говорила, похоже, просто не могла поверить в услышанное.

— Ты спрашивала, чем можешь помочь?

— Да, — встрепенулась Олесса, подалась вперед. — Говори!

Чувство вины в груди ширилось и росло, отдавалось резями, но Бранд и его придушил усилием воли. Все для победы! Отринуть прошлые запреты и принципы, поступать так, как не ждут враги, использовать все, от чего он раньше отказывался. Тоненький, невидимый волосок отделял его решение от подхода Проклятых, а может и не отделял, честно говоря.

Но теперь это, пожалуй, не имело значения.

— Дриады — они очень важны, но их многие ненавидят и за дело, скажем прямо. Но сейчас они важны.

— Я приставлю к ним охрану, — кивнула Олесса. — Волосок с них не упадет!

Разговор возвращался в то русло, которое она наметила, и императрица оживала, отходила от шока. Где-то внутри она трепетала, не смея надеяться и в то же время не смея уточнять, боясь, что Бранд передумает и откажется. Разумеется, Бранд не стал говорить, что не откажется и что использует ее чувства для повышения шансов на успех затеянного дела.

Пусть его заплюют потом и проклянут на веки, но это личное, которому надо уступить перед общим.

— К ним и дереву, которое еще предстоит перенести к Провалу, — добавил Бранд.

— Вокруг хватает могучих героев, которые справятся не хуже, — встревожилась Олесса. — Извини.

— Ты права, но я перенесу его сам.

Чтобы никто из служащих богам не устроил ничего, а дальше там засядут дриады, которые за свое Перводерево порвут кого угодно на лоскуты. Стоило еще намекнуть Лане, раз уж ей предстояло остаться у Провала и Минту, если тому так хотелось пропагандировать дружбу с дриадами.

— Пейанг командует войсками, но раз большинство из них принадлежат Империи.

— На встрече правителей говорили и об этом, сюда уже движутся гвардия и герои разных стран.

Бранд слышал об этом и сейчас мог только тяжело двинуть челюстью, сдерживая скрежет зубов. Элитные, самые высокоуровневые войска, стоило ли их класть в могилы в безнадежной битве? Они пригодились бы потом, после нее, неважно, победит Бранд или нет, но как сказать об этом, не раскрывая замысла? Желание живых помочь, одолеть страшнейшую угрозу, оно было понятно, но.