Сев на диван, я решительно подтащила к себе книги, начав перебирать их одну за другой. Это оказались сборники сказок и легенд. Потрепанные, с многочисленными закладками и подогнутыми страницами, явно многократно зачитанные.

«Да ведь Ингвар сам собирал информацию, о демонах!» – пробегая написанное взглядом, осознала я.

На полях пестрели множество пометок, какие-то фразы были густо почерканы, возле других стояли вопросительные и восклицательные знаки.

Несмотря на то, что все книги были написаны разными людьми, смысл оказался одинаковым. Каждая история изображала ледяного демона как потустороннее существо, безликое и совершенно бесчувственное.

Демоны были слугами снежных духов и выполняли самую сложную и мерзкую работу. Сбивали с пути, замораживали целые деревни, выстуживали чувства.

Еще демоном мог стать и человек, но цена подобного могущества была страшной. Душу буквально вырывали из тела. Лишившись физической оболочки, она теряла все воспоминания и связи с миром живых.

Новым воплощением для демона становилось созданное изо льда тело. Внешне неотличимое от человеческого, но лишенное всяких эмоций, в таком теле не бежала кровь и не билось сердце. Демон мог лишиться руки или ноги, и продолжить своё существование как ни в чем не бывало.

На первый взгляд, Ингвара действительно можно было принять за демона. Он тщательно скрывал эмоции, не испытывал холода и я не имела ни малейшего понятия, есть ли сердце в его груди. Но зато я видела, как с его ладони бежала красная кровь.

А еще он пожалел меня. Не позволил замерзнуть, защитил от наемника, вылечил ногу. Для демонов люди были игрушками, и ни один из них не взглянул бы на человеческую девушку.

Мысли вновь вернулись к случившемся на озере. По телу пробежала дрожь, но зато я, наконец, заметила то, что упустила из виду с самого начала.

Прежде чем утопить наемников, Ингвар повернулся во мне. Он мог расправиться с мужчинами сразу, едва они подняли оружие и начали угрожать, только вот перешел к активным действиям, лишь когда опасность коснулась меня.

Ингвар просто выполнил мое желание. Так, как умел, дав возможность остаться в замке.

К тому же вряд ли наемники согласились бы уйти ни с чем. Судя по их поведению, о способностях Ингварв они знали и, раз взялись за работу, трезво оценивали риск.

«Что ж, боги действительно выполнили мою просьбу», – вспомнив свою молитву, я горько усмехнулась.

Ингвар подарил мне свободу, а я в ответ обозвала его чудовищем. Ничего не скажешь, достойное поведение благородной леди!

Чувствуя, как пылают щеки, я сложила книги на стол и перевела взгляд на кошель.

Следовало признать, хоть Ингвар не считал себя джентльменом, данное слово он держал безукоризненно.

Развязав веревку, я высыпала содержимое кошеля на диван, долго-долго смотрела, а потом решительно отправилась на кухню.

Казалось бы, что сложного в готовке, но пожарить оладьи оказалось практически невыполнимым делом. Сначала я никак не могла взбить тесто, оно выходило то слишком густым, то жидким, а в более-менее сносный вариант я уронила яйцо и ещё десять минут выбирала скорлупу. Разлитое же по сковороде тесто упорно не желало жариться и попросту прилипало ко дну.

Я вся взмокла, коса растрепалась, вся кухня была усыпана мукой и залита тестом, но сдаваться было никак нельзя. Эти демоновы оладьи стали вызовом, и я обязана была достойно справиться с ним.

Через два часа, умывшись, переодевшись в чистое платье и отряхнув муку, я стояла перед спальней Ингвара с подносом в руках и нервно кусала губы. Что самое смешное, пугал меня не предстоящий разговор, а необходимость войти в мужскую спальню.

Правила пансиона категорически запрещали подобную вольность и, несмотря на то, что я давно наплевала на устав, щеки все равно пылали.

Наверное, я бы не выдержала морального давления и сбежала в столовую, ждать Ингвара там, но тут мужчина сам распахнул дверь, разом положив конец всем терзаниям.

– Хлоя? – Ингвар застыл на месте, удивленно глядя на меня.

– Я принесла ужин, – словно и без того не было понятно, озвучила я.

– Хм, – мужчина задумчиво уставился на тарелку с одним единственным оладиком.

Я смущенно отвела взгляд. Что поделать, если тесто закончилось раньше, чем я приноровилась вовремя снимать оладьи со сковороды и достойным примирительного жеста оказался только один.

Но зато это и оладик получился загляденье. Ровный, красивый, ярко-желтый, хоть сейчас на выставку!

– Проходи, – Ингвар сделал правильный вывод и посторонился, пропуская меня.

Смотреть на мужчину было неловко, и я начала разглядывать комнату. Спальня Ингвара мало чем отличалась от моей, разве что снега здесь было больше. С потолка свисали сосульки, стены покрывали морозные узоры, на полу лежал тонкий слой снега.

И практически никаких вещей. Ни портретов на тумбочке, ни картин на стенах, ни книг на столе, ничего, способного хоть как-то указать на интересы обитателя.