— Я очень хочу поверить, — так же тихо ответил он, — очень. Но я боюсь. Потому что если я поверю, а это окажется ложью – я больше никогда не смогу мечтать о том, что это когда-нибудь случится. У тебя есть хоть одно доказательство?

Делия задумалась, кивнула головой и подняла капюшон плаща, низко опустив его на лицо.

— Смотри, — шепнула она, переводя глаза в тепловое зрение.

— Они красные! – хрипло ответил мальчишка, — и у тебя не было времени надеть линзы.

Он нервно расхохотался.

— Идем, покажешь мне, как ты швыряешься файерболлами.

— Мне называть тебя Дриззтом? – спросила она, отпуская его руку.

Парень улыбнулся.

— Меня зовут Бобби МакГи.

* «Нью-Йорк, Нью-Йорк», Фрэнк Синатра

6. Кони-Айленд, Бруклин, Нью-Йорк. Фьялар

Крис уверенно вел машину, плавно вписываясь в повороты, лавируя между замешкавшимися в плотном потоке автомобилями. Темные улицы Бронкса сменились пылающим заревом Манхэттена, и Фьялар припал к окну, разглядывая Большое Яблоко во всей его ночной красе.

— Впечатляет? – беззлобно усмехнувшись, спросила Моника.

— Впечатляет, — кивнул Фьялар, — но не до отвисшей челюсти. Новый мир – новые впечатления. Пожалуй, Раолин в чем-то права.

— Ты о чем?

— О том, что только собственный опыт чего-то стоит, — задумчиво ответил Фьялар.

Ему нравилось это ощущение скорости, напоминающее полет орла над изломанными хребтами Черных Гор и бешеную скачку огненных жеребцов по горячим равнинам Муспельхейма. Ему нравилась власть над бездушным металлом, превращающимся по воле Криса в стремительно несущееся к цели существо, в едином порыве слитое со своим хозяином.

— Крис, — окликнул он сидящего за рулем вампира, — научишь меня водить?

— Без проблем, — отозвался Крис, сверкнув белозубой улыбкой в зеркало заднего вида.

— А где клыки? – вдруг заметил Фьялар.

— В надежном месте, — улыбнулась Моника, демонстрируя ровный ряд совершенно человеческих зубов, — это Маскарад.

— Есть проблема, — подал голос Тео, — с документами для Фьялара.

— С твоими-то связями, Архонт*? – удивился Крис.

— Я не рискну использовать свои связи в этом деле, — ответил Белл, — я даже Пашеку* не сообщил о контакте с Древними Богами.

— Дерьмо! – выругался Крис, чуть не врезавшись в затормозивший перед ним Форд.

Моника вздрогнула.

— Это значит, что ты нам доверяешь до такой степени, или что мы – просто расходный материал? – холодно осведомилась она.

— Это значит, что вы – единственные Бруха в городе, в которых Марлена не видит потенциальных конкурентов в борьбе за кресло Примогена*. И, как следствие, не особенно следит за вашими делами.

— Все-таки, доверие, — удовлетворенно кивнул Крис, выравнивая джип, — пусть и основанное на нашей слабости.

— Твоя слабость – Моника, — пожал плечами Тео, — она неонат*, и тебя легко подцепить как на крючок, на любую ее ошибку. А она уже достаточно глупостей наделала, чтобы не выискивать новые.

— Ну, спасибо, — фыркнула девушка, — оценил.

— Оценил, — подтвердил Белл, — из тебя выйдет толк, если научишься держать в узде свой нрав.

Джип выскочил на Бруклинский мост, и Фьялар восхищенно залюбовался открывавшейся с высоты панорамой.

— Думаю, мне здесь понравится, — улыбнулся он.

Высокое здание, у которого Крис припарковал Виллис, походило на что угодно. На коробку, клетку, корзину для белья. Только не на вампирский замок. Прочитавший для ознакомления с нравами будущих соратников пару готических романов Фьялар ожидал мрачных ажурных башенок, с вороньими гнездами на шпилях, увитых плющом стен, завывания ветра в стрельчатых окнах. Впрочем, размеры дома вполне компенсировали недостаток архитектурных излишеств. Двадцать четыре этажа, опоясанных балконами.

— Тихо ты, — цыкнул Крис на грохнувшую входной дверью Монику, — соседей не перебуди. Три часа ночи.

Он нажал кнопку, горящую красным огоньком, но лифт, издав тихое урчание, снова перестал подавать признаки жизни.

— Восемнадцатый этаж, — со вздохом сообщила Моника, — хорошо, что я уже сдохла.

— Зачем тебе такой большой дом? – удивился Фьялар. — Сотни комнат. Ты держишь в них слуг или… корм?

Крис расхохотался, тут же зажав себе рот ладонью.

— Двадцать четыре этажа, — объяснил он, — сто девяносто квартир. И никто не догадывается, что за соседи у них за стенкой. Здесь люди не любопытны.