Наплевав на экипаж и позабыв о вежливости, я притягиваю ее к себе и целую. Потому что, черт побери, могу себе позволить. Пару минут спустя все же отстраняюсь от нее и, вспомнив о своих хороших манерах, прощаюсь с бортпроводниками.

Взяв наши чемоданы, мы пересекаем расстояние до ангара, возле которого нас уже ожидает мой автомобиль, из которого неожиданно выходит отец.

– Отец? – вскидываю брови.

Он закатывает глаза.

– Сделай хотя бы вид, что рад меня видеть.

– Я просто не ожидал, что ты решишь встретить нас лично.

Отец притягивает меня к груди, похлопав по спине, а затем окидывает взглядом Хлою.

– Это Хлоя, моя… – Делаю паузу. – Моя Хлоя.

Хлоя смущенно опускает взгляд с улыбкой на губах и протягивает руку моему отцу. Он пожимает ее, пристально глядя ей в глаза.

– Рад знакомству. Что бы ни означала формулировка «моя Хлоя». Я Мэттью.

– И мне очень приятно познакомиться.

Она смеется, и я притягиваю ее к себе, оставляю поцелуй на виске и вдыхаю аромат. Черт, как хорошо, что она здесь.

– Понимаю, что разница часовых поясов и длительный перелет явно вас измотали, но думаю, Эбби будет очень рада вас видеть.

– Что скажешь? – интересуюсь у Хлои.

С ее губ срывается вздох.

– Я… – Ее глаза нервно бегают по моему лицу.

– Ты ей понравишься. Всем им, – улыбаюсь, коротко поцеловав ее в лоб.

Не знаю, нормально ли это, что мне постоянно хочется ее целовать. Касаться. Чувствовать ее запах. Тепло. Но даже если не нормально, то я все равно буду продолжать это делать. Она сводит меня с ума.

– Тогда да, – выдыхает она. – Конечно, я не против.

Слава богу.

Отец улыбается и открывает багажник, чтобы сложить туда чемоданы. Я распахиваю заднюю пассажирскую дверь для Хлои и помогаю ей забраться в «хаммер». Прежде чем закрыть дверь, снова тянусь к ней за поцелуем.

Господи, я пропал.

Обхожу машину, чтобы помочь отцу убрать оставшиеся вещи, а затем прыгаю на заднее сиденье к своей девушке. Она же моя девушка, да? А нужно как-то спросить ее об этом? Ну хочет ли она вообще быть ею?

Я как подросток, честное слово. Это просто безумно странно.

Во время поездки к госпиталю за окном проносятся аллеи из пальм, ветви которых порхают на сильном ветру, словно вееры. Отец расспрашивает Хлою об отпуске, и они оба поддерживают беседу, пока я молча смотрю на нее, крепко сжимая ее ладонь.

После того, как она согласилась улететь со мной, я осознал всю важность происходящего. И я ни за что ее не подведу. Она должна чувствовать себя со мной в безопасности. Я никому не позволю ее обидеть. И возможно, это звучит как-то по-собственнически, словно я психопат, но… Да нет никаких «но».

– Хэй, мы, кажется, на месте, – тихо произносит Хлоя, заставляя меня оторвать от нее взгляд и осмотреться по сторонам.

Мы остановились у небольшого белого здания частного госпиталя, в стеклянных окнах которого отражается яркий солнечный свет. Перевожу взгляд на свою девушку, и мои губы озаряет улыбка.

В ее взгляде лишь теплота. Глаза сияют золотом. И она тоже улыбается.

Такая красивая.

Тут же зарываюсь ладонью ей в волосы и притягиваю к себе для поцелуя. Раскрываю ее пухлые губы языком, медленно лаская ее. Провожу подушечками пальцев по бархатистой коже шеи, и с губ срывается стон. Углубляю поцелуй, настойчивее двигаюсь вокруг ее языка, и чувствую покалывания по всему телу.

Как же приятно ее целовать.

– За последние сутки ты целовал меня сотню раз.

Улыбаюсь в ответ и снова тянусь к ней за поцелуем.

– Сто один.

Она смеется.

– Это за все те дни, которые я не мог этого сделать.

– Ого. У нас могло бы быть так много поцелуев?

– Да. Поэтому нам лучше никогда не расставаться, иначе потом придется сутками наверстывать.

Хлоя прикусывает губу, пытаясь скрыть улыбку.

– Я не против. Но чтобы сутками целоваться, необязательно расставаться, правда?

Улыбка на моих губах становится еще шире.

– Ты готова? – интересуюсь, кивнув в сторону госпиталя.

Хлоя делает глубокий вдох и крепче сжимает мою руку.

– Нет, – выдыхает она. – Как к такому можно подготовиться?

– Странно. – Я вскидываю брови. – Ты сейчас меня немного расстроила даже. Я был уверен, что мои поцелуи делают счастливыми и оказывают особый успокаивающий эффект.

С ее губ срывается смешок.

– Я счастлива.

– Правда?

– Абсолютная.