– Значит, старуха сильней их всех? – что-то там пыталась соображать про себя Паксая. – Вряд ли все девицы прогнулись под неё из почтения к старшим? Сомневаюсь, что у щупов это имеет такое же значение, как у приличных людей.

– Не имеет, – безо всякого стыда подтвердила Даслана. – Когда знаешь, как к тебе на самом деле относятся, традиции и слова теряют свой вес. И чем больше зазор между чувствами и поступками, тем быстрей стираются любые границы любых связей. Даже семейных. Но у нас иное дело. У нас система. В моих глазах вы неподсудны и незаменимы. Вы – самое большое моё достояние. А потому для всего остального мира неприкосновенны.

– Как бы мы не выкаблучивались? – подколол её Фуф.

– Что бы вы ни натворили.

– С этим разобрались, – холодно прогавкал долдонище Аэгл, испоганив душевность момента. – Карта этого района и места дислокации базы есть. Дон, ты принял решение?

Манипулятор нехотя вылез из полудрёмы и буркнул:

– Ага.

– Какое?

– Я иду обратно в ванну, – подпустил Дон капельку яду. – Никогда ещё после ванны не был таким грязным и покалеченным. Девкам идти готовить обед. Армам в задницу. Тарьясу я не указ: он сам с головой и опять где-то что-то чинит. КУСу закодировать нестабильного щупа на возвращение. Дед, пусть она очнётся сразу на границе нашей базы. А то ещё сожрут, пока пребывает в прострации. Паксая, ты собери ей в дорогу чего-нибудь. Голодная же, как бобик. Руф, накорми Дружка.

– Так он же смылся, – удивился приказу пацан.

– Он уже вернулся.

– Я тоже! – завопила, как резаная, Граничка и поскакала к воротам, вереща: – Я сама накормлю! Дружок пришёл! Дружок! Дружок!

Руф демонстративно всплеснул руками и многозначительно уставился на КУСа. Дед недовольно насупился и пресёк его попытку поактёрствовать в кругу профессиональных дешифровщиков эмоций:

– Ничего, не помрёшь. Не такая уж она и баловница. Ещё и посерьёзней тебя будет. Пошёл на службу! И чтобы у меня без выкрутасов! Следить за ней, как за собственной заначкой.

Присматривать за малявкой Руфу вовсе не в лом. Он её любит и жалеет, как сирота сироту. Но «системник» доложил, что вокруг дома отирается Рамаз, значит, мальчишки задумали чуток прошвырнуться. И тут им соплячка в тягость.

– Тащи-ка их с Дружком сюда, – смилостивилась над приговорённым добросердечная Дайна. – Я присмотрю.

Руф одарил её влюблённым взглядом – а стабилизатора ехидным – и унёсся побороться за свободу. Если учитывать, что залогом его свободы станут маленький щупёныш и громадный пёс – каждый себе на уме – борьба предстоит нешуточная.

– Вопросы есть? – устало осведомился Дон, поднимаясь с дивана.

Всё решено, все приказы розданы, так чего же рассиживаться? Разведывательный рейд диких щупов на территорию противника провалился. А не хрен детей посылать! Раз уж так зудит, отправляйтесь сами, старые грымзы.

– Будем с ними по-хорошему? – проворковала Лэйра, наблюдая, как Гнер взваливает на себя спящую девчонку. – Или хорошо будет только нам?

– Двенадцать минус три, – уныло проскулил Дон. – Будет девять. Да плюс четыре своих. Чёртова дюжина гадюк на мою шею. И это я ещё не грешил по-настоящему. Только планировал, когда сбагрю вас с рук. А теперь женюсь, так что вовсе не до разврата.

– Любовь долготерпима, – нравоучительно подняла палец Лэйра. – Она не раздражается и не ищет своего.

– Что за бред? – ощутил подвох Дон.

– Послание святого Павла к коринфянам, – нарочито и громогласно вздохнула просвещённая, откуда не надо, подруга. – Ты неуч, бестолочь и эгоист.

– Будешь со мной по-хорошему? – съязвил Дон. – Или хорошо будет только мне?

Лэйра фыркнула, поднялась и томно потянулась. Затем пошлёпала к дому, напоказ вихляя бёдрами. Навстречу ей топал Тарьяс – припозднился он к допросу, если оно ему всё-таки надо. Мастер нежно поцеловал шалунью в макушку и отпустил с богом. А сам перегородил дорожку бетонной плотиной, приглашая мелкую рыбёшку-манипулятора её преодолеть.

– Я тут, парень, покумекал насчёт водопровода, – объявил мастер, поймав Дона за шею, когда он попытался нырнуть в траву. – Сделать можно. Нужен инструмент подходящий да помощники.

– Бери армов, – пожал плечами манипулятор. – Они сильные. И не любят бездельничать.

– Подходяще, – согласно покивал Тарьяс, проигнорировав возмущённый вопль протеста Гоба с Фуфом. – А за инструментом когда двинем?

– Завтра, – категорично заявил манипулятор. – Но не все. Вы с дедом и ещё кое с кем останетесь тут. Я ещё не решил с кем. Напиши мне список, какой инструмент нужен, и я его раздобуду, – пояснил манипулятор, провожая глазами Дайну.

Любимая, впечатлившись реакцией армов на комбезы, отважно содрала юбку-тряпку. А теперь семенила вслед за Паксаей к дому, учась ходить по-новому: задница-то всем напоказ, и носить её нужно красиво.

– Местных бы кого сюда притащить, – прогудел мастер, пропуская Дона следовать дальше по гладкой и безопасной для босых ног дорожке. – Пусть Черногорцы самолично полюбуются, кто их от беды спасает. А то доказывай после, что ты избавитель.

– Паксая тебе в крепости не нужна, – догадался Фуф. – Только парочка щупов. Так что я остаюсь. У меня и коня нет.