— Сука, ты мне руку сломаешь! — рычит Тихий, красный от унизительного положения и осознания, что оказался в нем исключительно из-за своей твердолобости. — Лекс, блядь, пусти!

— Нет, сначала мы с тобой спокойно поговорим.

— Хуй ты от меня…

Закончить я ему не даю, на этот раз «для профилактики» закручивая руку локтем вверх.

Знаю, что приятным назвать это крайне сложно, но и сломать ему руку так тоже не получится, даже если этому упрямому барану хватит ума начать выкручиваться.

— Я хочу знать, от кого ты узнал про «Гринтек». Просто имя — и все.

— Хочешь имя, блядь?! Реально хочешь знать?! А не охуеешь?!

Я еще раз прикидываю в уме, кто это может быть? Так уж сложилось, что в моем окружении больше нет близких людей. Предательство вики и последующие после него события стали хорошим уроком на будущее — никогда и никого не подпускать ближе порога, ни с кем, ничем не делиться, держать секреты и планы при себе. Тихий был единственным исключением из правил. До сегодняшнего дня.

Грешным делом думаю на Катю, но, блин, при всех ее плюсах и неоспоримых достоинствах, она вряд ли разбирается в том, что я делаю и как устроен этот бизнес. Всегда внимательно слушает, когда мне нужно выговориться или побурчать после очередной сорванной сделки, но вряд ли понимает хоть половину из сказанного. И у версии с Катиной причастностью, есть еще одно «но» — с Катей я точно не делился своими планами насчет «Гринтек».

— Начинаю верить, что тебе нравится полировать рожей мой стол, — говорю нарочито скучающим тоном. — Может, попросить секретаршу сварить тебе кофе?

— И как я его пить буду по-твоему? Слизывать с твоего драгоценного стола?

— Могу попросить ее вгонять за трубочкой — будешь втягивать через жопу.

— Блядь, сука…! — снова заходится Тихий, и снова скрежещет зубами, когда укладываю его обратно очередным болевым проёмом. — Сука твоя рассказал! Все, доволен?!

«Катя?!»

— Лисицына, блядь! — как будто слышит мои мысли Тихий. — Она распиздела!

Я разжимаю пальцы, отпускаю его руку и даже не пытаюсь отойти. Если бы Тихий захотел — мог запросто ввалить мне в башку. Наверное, в глубине души я надеюсь на такой поворот. Крепкий «прилет» в ухо необходим как воздух, чтобы хоть как-то справится с кавардаком на «чердаке».

Вика? Вика ему рассказала?

Тихий, видимо удовлетворившись моим охеревшим состоянием, в драку не лезет. Оттаскивает от стола стул, садится в него и несколько минут массирует плечо.

Прокручиваю в голове все наши с викой последний разговоры, каждый раз повторяя себе, что это просто бред — даже если бы Вика знала, она не понимает в этом бизнесе еще больше, чем Катя. Бля, я конечно люблю ее как кретин, но не до такой степени, чтобы забыть о том, что в ее рыжей голове находится совершенно не приспособленное к сложной мыслительной деятельности вещество.

— Ты пиздишь, — озвучиваю единственный вразумительный ответ, который приходит мне в голову. — Она просто тебе не нравится. Тихий, ну это уже поступок мрази, а не мужика.

— Она распиздела это когда я подвозил ее из гостиницы.

Он подробно описывает, когда это было, время и даже платье, которое было на ней в тот день — светло-серой, непривычно строгое для ее яркого гардероба. А еще оно так облегало ее охеренную фигуру, что мне приходилось буквально из шкуры лезть, чтобы изображать заинтересованность блондинкой, которой очень не терпелось залезть мне в штаны. В конечном итоге, после того, как я проводил ее до номера и понял, что у меня тупо не встает даже после ее попыток буквально сожрать меня своими ярко-красными губами, пришлось бежать от нее, роняя тапки.

— Я не вру, Лекс. Зуб даю.

— Ага, еще мамой поклянись, — не могу не сыронизировать.

— Чертом могу поклясться, что говорю правду. — Тихий вздыхает и устало потирает переносицу. — Брат, я же тебя про нее предупреждал. Я же говорил, что она не просто так снова возле тебя трется.

Я хочу сказать, что он ни хера не понимает, что несет, но язык предательски прилипает к нёбу.

Вика нарочно тянула время, чтобы Марат успел продать акции в обход нашего с Тихим плана. Тогда совершить задуманное ему помешала банальная человеческая болтливость. Если бы не Тихий — хер бы мы сейчас имели без соли, а не контрольный пакет «Гринтек».

Она выносила инфу из офиса. Не важно, что не поймала ничего ценного — она это, блядь, сделала. И наверняка сделает снова, как только представится возможность, и будет носить ее как «осел» [6] до тех пор, пока не поймает что-то действительно стоящее.

Она знала о том, что я собираюсь слить «Гринтек», хотя, строго говоря, особой тайны из этого я тоже не делал, просто не посвящал Тихого в свои планы. Но для тех, кто имел планы на мой «Гринтек» эта инфа определенно была на вес золота и подстегнула развернуть бурную деятельность.