– Да, милорд.

– Отзови своего медведя, этого недоумка видно за милю. Дело очень важное, у тебя должны быть и другие надёжные люди, которые не столь заметны.

– Конечно милорд, я найду другого человека.

– Ступай! – В раздражении кинул Астлендо.

Стор вышел, прикрыв дверь. Чертыхнулся про себя. Как он сам всего этого не понял, это же очевидно! Практически безграничные полномочия, как ему казалось, данные ему правящим лордом, сделали его самонадеянным дураком. Он мысленно себя одёрнул, в этом мире есть много разных сил, превосходящих его, сил, с которыми надо считаться. Как говорит безумный старик, – «Будь осторожнее, замахиваясь палкой, при замахе можешь сломать себе хребет». Старик прав, и Астлендо это всегда учитывает, в отличие от меня. Мирам перебьётся, никто не получает всего, чето хочет. Никто!

Санта смотрелась в зеркало. В общем, отражение её нравилось. Она медленно повернулась боком, полюбовалась плавным изгибом поясницы, тонкой талией. Подняв руки, она оценивающе осмотрела не большую грудь, нет ли признаков скорого обвисания, их не было. Довольная собой, она сделала шаг к узкой кровати, и взяла тонкую шёлковую сорочку, свою гордость. Один старый торговец, после того, как она ублажала его добрых пол часа, прямо в его лавке, «подарил» ей этот чудесный предмет туалета. Правда, чтоб получить презент, пришлось пригрозить, что она расскажет дочурке старика, которая, к слову, была старше Санты, как именно её благочестивый папаша предпочитает развлекаться.

Санта натянула сорочку, погладила тонкую струящуюся ткань:

– Мммм, блаженство.

Вот чего она была достойна! Шёлка, муслина, диковинных перьев, украшений, экипажей, светских раутов… А вместо этого, она, такая умная, такая красивая и способная, прозябает в этой грязной норе. К слову сказать, комната была довольно большая, по меркам Портуса, и чистая. Здание было относительно новым, располагалось в торговом районе, и заселяла его довольно приличная публика. Эту комнату ей оплачивал один из её покровителей, с «особыми» потребностями. Санта хранила и оберегала его, как зеницу ока. Она жила как принцесса, в сравнении с остальными работницами фермы госпожи Груты, и не забывала это подчёркивать. Ну ничего, думала она, потуже затягивая тесёмки лёгкого корсета, поверх сорочки, скоро… Скоро всё это закончится, можно будет больше не вскакивать ни свет, ни заря, чтоб бежать со всех ног, на этот богами проклятый скотный двор, чтоб к вечеру валиться с ног от усталости, провоняв насквозь этими уродливыми тварями. Скоро она сделает очередной шаг к своей мечте, к достатку и благоденствию, к весу в обществе. Пройдёт немного времени, и никто и не вспомнит, что когда-то она, Санта, была никем. Надев зелёное платье с глубоким вырезом, она снова придирчиво посмотрела на себя в большое зеркало. Отражение ей понравилось, зелёный цвет очень шёл её голубым, с зеленцой, глазам. Грудь затянутая в корсет, заманчиво вздымалась в глубоком декольте. Густые светлые волосы она красиво уложила, толстая коса, наподобие короны, венчала её голову. В этом облаченье Санта стала похожа на маленькую статуэтку, причёска и макияж делали её значительно моложе. Этот вопрос начинал беспокоить её. Уже минул её двадцать шестой год, и она кое-чего добилась, но этого было определённо мало, и время было на исходе, она это понимала. Ну ничего, у неё сейчас есть неплохой шанс, и будь она проклята, если упустит его. Последний раз крутанувшись перед зеркалом, она вышла из комнаты, направляясь в таверну.

Уже стемнело, но в торговом районе бурлила жизнь. Толпы заполонили улицы, гвалт стоял сумасшедший. Отовсюду доносилось пение и смех, нестройные звуки музыки и вопли зазывал, пахло уличной едой и всевозможными испражнениями. Санта почти бежала, лавируя в толпе, время от времени, какой-нибудь пьянчуга хватал её за руку, или за что придётся, пытаясь остановить красотку и завязать знакомство, она отталкивала грубияна и быстро шла дальше. Вот же чёрт, опаздываю, опять слишком долго крутилась перед зеркалом, с досадой думала она.

Подбежав к таверне «Золотая пена», она остановилась в тени раскидистого куста, чтоб отдышаться. Из открытых настежь дверей, гремел разухабистый мотивчик. Собравшиеся неподалёку группки парней и девушек, попеременно взрывались смехом.

Санта глубоко вздохнула, одёрнула платье, поправила грудь в вырезе, проверила причёску, и подняв высоко голову, вплыла в таверну. В нос ударил запах пива, опилок и табака, кожу обдало влажным жаром. От пола, по ногам пошла вибрация, в конце большого зала, отплясывали модный нынче танец, пришедший из Катории. Девушки, ничего не стесняясь, высоко задирали юбки и ноги, а парни крутились вокруг них, выделывая кренделя ногами. Музыканты играли, как в последний раз, шум стоял неимоверный. Народу было, как всегда, полно, все столы были заняты, многие стояли между столами и вдоль стен, где по всему периметру тянулась длинная узкая стойка. Санта начала протискиваться через толпу, ей то и дело свистели, и кричали вслед, хватали за руки и приглашали к столу. Её ноги сами собой начали приплясывать, ноздри жадно втянули аромат свежего пива. Потом, всё потом, подумала она, сначала дело. Она наконец продралась через переполненный зал, и вышла во внутренний двор. Здесь тоже были расставлены столы, но было потише, а публика пореспектабельнее. Все стены внутреннего двора сплошь заросли вьющимися кустами, их усеивали большие белые цветы, которые благоухали в вечернем воздухе. Санта прошла между столов, поймав на себе множество оценивающих взглядов, и нырнула в неприметную тёмную арку. Здесь царил полумрак, из глубокой тени шагнул здоровенный детина.

– Куда? – Пророкотал он.

– Меня ждут, в пятнадцатом. – Отчеканила Санта.

Он кивнул, и шагнул обратно в тень, освобождая ей дорогу. Она вошла в небольшой тёмный холл, за конторкой, в углу, сидел старик со строгим худым лицом. Он поднял брови, ничего не говоря, она повторила:

– Меня ждут в пятнадцатом.

– Второй этаж, направо. – Проскрипел старик.

– Знаю. – Огрызнулась Санта.

– Не сомневаюсь. – Не остался в долгу страж апартаментов.

Дорогу она и правда хорошо знала, эти апартаменты для «приличной публики», были ей довольно хорошо знакомы. Здесь господа с деньгами, в покое и комфорте, изменяли жёнам и обделывали грязные делишки. С другой стороны этой таверны, было здание поменьше, для публики попроще, и услугами подешевле, его Санта тоже знала не понаслышке.

Она поднялась на второй этаж, неслышно прошла по коридору, устланному толстым ковром, и не громко постучав, вошла в апартаменты с латунной цифрой пятнадцать. В большой полутёмной комнате было очень тихо. Звуки гулянки внизу, до сюда не долетали, толстые каменные стены заглушали шум, а закрытые наглухо окна, выходили на тихую улочку, с другой стороны здания.

– Санта, моя девочка, наконец-то, я заждался.

В большом кресле, развалившись, сидел мужчина, он держал кубок в расслабленной руке. Рядом с ним, на маленьком столике, лежала длинная узкая трубка, на специальной подставке. Трубка дымилась, по комнате плыл специфический запах. Санта безошибочно узнала датур. Она подошла, взяла трубку:

– Можно?

Он приглашающе махнул рукой, она сделала затяжку, медленно выдохнула дым, и положила трубку на место. По лицу и губам, начало распространяться тепло, краски стали ярче, она моргнула.

– Мммм, отборные листья, сразу видно, что ты не бедствуешь.

Он лениво улыбнулся, став похожим на жабу с большими влажными губищами.

– Не жалуюсь, моя прелесть.

– Принёс бумаги?

– Дела подождут кошечка, сначала удовольствие.

Санта мысленно поморщилась. Ну ничего, подумала она, это ещё один шаг, и не такое бывало.