Одна лишь Тилли торопится вперёд, не глядя под ноги, и Гилберт чудом успевает её удержать.

— Да что такое-то? — негодует она, вырываясь.

— Смотри хоть, куда идёшь, — отвечает Гилберт, указывая рукой вперёд, где в полу зияет провал. Тилли оставался до него всего шажок или два.

— Да всё я прекрасно видела, — сердито заявляет девчонка и поправляет очки на носу.

Когда мы осторожно спускаемся вниз (оказывается невысоко), мой друг становится на колени и проводит рукой по льду. Я тоже приглядываюсь. Что-то кажется мне странным, но не пойму, что именно.

— Река не сама по себе замёрзла, — говорит Гилберт, поднимаясь на ноги, и в голосе его слышится тревога. — Я уверен, тут не обошлось без колдовства. Когда потоки сковывает лёд, вода застывает не в одно мгновение, и поверхность получается бугристой, а здесь она ровная, как стекло. Я не знаю, что сделал Андраник, но подозреваю, что мой отец ему чем-то помог. А раз так, лёд этот может пропасть в любое мгновение. Здесь опасно.

Типпи и Диппи тут же спешат выбраться наверх. При этом они толкаются, мешая друг другу.

— Что же будем делать? — спрашиваю я.

— Если колдовство может покрыть воду льдом, то и ты сможешь, — говорит Гилберту Тилли. — Нам нужно идти вперёд, это же очевидно.

— А если лёд исчезнет внезапно? — возражает Гилберт.

Тилли сердито взмахивает руками, едва не роняя при этом саквояж.

— Вот именно! — выпаливает она. — Ты-то умеешь колдовать, а Андраник — нет! Что бы он ни использовал, но он здесь совсем один. Вдруг Андраник не сумеет заморозить реку ещё раз, если лёд начнёт таять?

Гилберт недолго раздумывает.

— Что ж, — произносит он с сомнением, — пожалуй, рискнём. Но пойдём только мы с Сильвером, потому что в случае чего...

— Ну нет! — немедленно взвивается Тилли. — Наверху может оставаться кто угодно, но я — я пойду вперёд!

— Ногами не топай! — останавливает её мой друг. — А то никакого «вперёд» для тебя уж точно не будет. Что ж, Скарри, здесь мы попрощаемся. Надеюсь, мы вскоре вернёмся, но если нет, за нами не идите. Слишком опасно.

— Не пойдём, — обещает Диппи, глядя на нас сверху. — Река же течёт к подземному озеру, там мы и будем искать ваши тела. Мы же не глупые какие-нибудь.

Скарри громко кашляет, упирает руки в бока и устремляет на своего собрата хмурый взгляд из-под насупленных бровей. Морда Диппи немедленно исчезает из виду, но до нас доносится его приглушённое ворчание:

— А что я сказал? Всё же верно, да, Типпи? Что не так-то?

Король норятелей желает нам удачи, затем поднимается к своим, и мы наконец пускаемся в путь по замёрзшей реке. Надеюсь только, у нас ещё остаётся время, чтобы успеть добраться до безопасного участка.

Нам оставили один из фонарей, и при его неярком синем свете мы пробираемся вперёд. Ноги то и дело разъезжаются в стороны, и приходится прилагать немало усилий, чтобы не упасть. Падать-то не страшно, страшно пробить при этом лёд. Толщина его нам неизвестна — фонарь, внутри которого растёт мягко мерцающий мох, не даёт достаточно света, чтобы оценить положение.

Идём мы в ряд, держась под руки, Тилли посередине. В свободной руке я держу её саквояж, а Гилберт освещает нам путь.

— Глядите, там что-то впереди, — указывает он.

— Что там? — суетится Тилли, тут же поскальзываясь. — Ты видишь Андраника?

— Нет, вон там какой-то предмет валяется на земле. Что-то знакомое.

Когда мы подходим ближе, это оказывается догоревший факел.

— Значит, он точно-преточно здесь проходил, — радуется Тилли. — Мы определённо на верном пути.

И она орёт без предупреждения так громко, что мы вздрагиваем, а со стен осыпаются камешки:

— Андра-аник! Ты нас слышишь?

Ей отвечает только Гилберт, который от неожиданности говорит такие слова, которых я даже от него и не ожидал.

— Ха-ха, — веселюсь я, — а притворяешься таким воспитанным...

— Тише ты, — шикает Тилли. — Я что-то услышала.

— Я тоже услышал, — соглашаюсь я. — Кое-что даже в первый раз. Откуда, интересно...

— Да погоди ты! — возмущается девчонка, и я чувствую во рту что-то похожее на шарф. — Там был звук!

Она прикладывает руки ко рту и кричит ещё раз: