– Мир - дружба, хинди - руси пхай, пхай... Хорошо, что ты меня не отпихнул, - Воронцов благодарно посмотрел на Мальцева.
– Беда у меня, Виктор, Леню Самохина арестовали, а он честнейший человек, хотя и сухарь! Дурью там мучаются, раз хватают таких, как Самохин... Или для престижа, лишь бы лишь бы стараются.

– Престиж тогда появится, когда меха вернут, верно? Но и дыма без огня не бывает! Я его мало видел, и не очень он мне показался, ваш Самохин.

– Да что ты о нем знаешь?
– возмутился Воронцов.
– А я с ним нюх в нюх какой год...

– Шуми тихо, на нас внимание обращают, а я этого не люблю, - потянул его к выходу Мальцев.
– У тебя здесь дела, не подбросишь меня к своей конторе?

– Дела прикончил, хотя вообще-то надо в одно место заехать, - прикинул Воронцов.
– Но я по дороге заскочу. Едем!

Закуривая в машине, Мальцев протянул пачку спутнику, но тот замотал головой.

– Бр-р, не буду. Вчера и перебрал, и перекурил: во рту словно полк солдат ночевку произвел. Травись сам.

– Догуливаешь перед семейной жизнью? Думаешь, она переменится после свадьбы, вето наложит на пирушки?

– Какая там свадьба! Папахен на что кроткий человек - и тот встал, как крепость, и грозит отлучением. Вика, как баба, хороша, не скрою, но дура непроходимая. Мало что я ей без дозволения одно колечко от своих позаимствовал, так она матери такое наговорила - богородица взбесится! Видно, пора наши амуры кончать.

– Дабы получить возможность начать новые, - подсказал Мальцев.

– Именно так, - Воронцов резко взяв вправо, прижался к тротуару, затормозил.
– Посиди минутку, я скоро.

Вылез из машины, завернув в ближний переулок, скрылся за углом здания.

И Мальцев вышел. Постоял, прогуливаясь, подошел к угловому дому, потоптался на углу. Чуть поодаль, на другой стороне переулка, увидел вывеску: "Стоматологическая поликлиника".

Когда Воронцов плюхнулся на сиденье рядом, вид у него был озабоченный.

– Ты сам-то женат?
– спросил он, выруливая от тротуара.

– Нет. Разъездная работа не для семейной жизни. А что? Хотел перенять опыт?

– Хотел по-дружески спросить, как у тебя с Еленой.

– С кем, с кем?

– Ну, с Русановой... Если проводились и разошлись, так я бы сам опять подкатился. Уж больно мои старики пленились ее обаянием! Ты снова не взовьешься?

– Зачем, раз мужской разговор... Подкатиться, Сергей Александрович, никому не заказано, для этого разрешения у приятелей не спрашивают, я так эти дела понимаю, - открыв косое боковое окошечко, Мальцев дал ветру сдуть пепел с сигареты.
– Свои личные дела строй по желанию, а я свои не обнародовал бы даже родне, пусть и нет ее у меня.

– Усвоено и предано забвению, - покосился на него Воронцов.
– Ты сейчас зачем к нам жалуешь?

– Пропуск на открытие получить. Что у вас так строго, ведь я аккредитован!

– Дипломатов набежит... Я с тобой схожу, мигну кое-кому, а то проволынишься. И повод будет вечером за это коньяк потревожить.

– За мной не пропадет. В чем, в чем, а в этом можешь быть уверен, усмехнулся Мальцев.

"Жигуленок" подкатил к знакомому зданию, оба вышли и направились к подъезду.

Будучи вызван к начальнику управления к шестнадцати тридцати, подполковник Бутырцев появился неподалеку от служебных аппартаментов генерал-майора Вавилова в шестнадцать двадцать пять и, верный укоренившейся привычке, три минуты прогуливался в отдалении от полированных дверей. Доразмышлял.

То, что предстоящий разговор обещал совсем не радостные минуты, ему было понятно. Поэтому размышлял совсем не о том, как оправдываться и вести себя, а лишний раз сводил воедино все, что накопила к настоящему моменту группа сотрудников, работавшая под его руководством. К ним у Бутырцева не было ни малейших претензий: каждый делал все, что мог, что было нужно делать, и все целиком отдались нелегкой задаче. А себя, свою сметку, собственные расчеты и ходы перепроверить казалось не лишним.

Ровно в шестнадцать тридцать он вошел в знакомый кабинет. Генерал-майор сидел один и, выслушав положенные слова прибывшего по вызову, досадливо поморщился:

– Хорошо-хорошо, вижу, что прибыли, садитесь... А больше всего хочу услышать, как у вас с этим делом, ведь открытие на носу, я отговариваться устал, что мы работаем, стараемся и все возможное делаем. Ну и как мы работаем, какие новости?

– Разрешите сесть?
– Генерал махнул рукой, и подполковник сел. Главная новость: мы вышли на человека, который навел Архитектора и Шмеля на склад. Архитектор, то есть Томилин, опознал его по фотографии - когда-то отбывал с ним наказание в Казлаге.