Выпив сразу две таблетки обезболивающего, я провалялась еще минут десять в ожидании, когда боль притупится. Черт, как невовремя я оказалась недееспособной! Словно подкинула в руки Жанны целый веер козырных тузов. Вот чем она сейчас занята? Не надо быть гением, чтобы понять, раз уж в домике я проснулась в одиночестве.

Возможно, я опять уснула, но стук в окно заставил сесть на кровати и поморщиться от резкой боли. Утренние фляки определенно были лишними… у меня даже вчера так ничего не болело.

За окном меня ждало очередное испытание в виде широко улыбающегося Романа. Он явно пожаловал с озера, щеголяя голым торсом и красными шортами для купания. Его светлые волосы были зализаны назад и выглядели белее, чем мне запомнилось. Словно за несколько дней сильно выгорели на солнце.

Я открыла окно и выбралась на подоконник, как бывало уже не раз.

— Привет, Лана, — жизнерадостно улыбнулся Роман. Пожалуй, даже слишком жизнерадостно, на его фоне я почувствовала себя депрессивной вампиршей, что выбралась из склепа и теперь ненавидит все, что попадается ей на пути. Улыбчивый Роман оказался на вершине списка, чрезмерно яркое солнце, от которого приходилось щуриться, на втором.

— Чего тебе?

— Паршиво выглядишь.

— Я в курсе.

— Нет, я серьезно — кошмар, что у тебя с лицом. Можно в фильме ужасов без грима сниматься, никто не заметит разницы, — он еще и засмеялся, довольный шуткой.

— Окей, поняла, — я начала злиться. — Перефразирую: зачем ты здесь, Роман? Пришел покопаться в моих трусах? Тогда не стоило будить, копался бы себе на здоровье. А то теперь я бодрствую и буду возражать.

— Что ты такое говоришь?!

— Ой, как будто ты не в курсе!

— Вообще-то нет! — его оскорбленная мина выглядела достоверно.

— Скажи еще, что не ты подсылал ко мне дюдиков. Я их видела своими глазами, это во-первых, а во-вторых узнала и запомнила, — ладно, узнала не я, а Вик, но это уже несущественные детали.

Ответ Романа был внезапным:

— А, ты об этом.

— Ага, — малость неподготовленная к такой быстрой смене курса, растерялась я. — Значит, теперь ты не отрицаешь.

— Как-то мы не поняли друг друга, Лана.

— У меня похожее ощущение.

Роман почесал светлый затылок:

— Как бы тебе понятнее объяснить… это был челлендж, и он тебя вообще не касался. Это только между нами и футболистами.

— Твое объяснение очень плохо работает — теперь я понимаю еще меньше.

— Там… наши дела, — Роман помялся и отвел взгляд. Посвящать меня в детали ему явно не хотелось, то ли это была такая большая тайна, что иллюминаты отдыхают, то ли он стеснялся. Лично я ставила на второе — наверняка там какая-то глупость, о которой и вслух-то лучше не говорить.

— Какие дела?

— Мы с футболистами бросаем друг другу вызовы. И в тот раз вызовом была ты.

Вызов от футболистов, у которых Вик за главного.

— Расскажи все, что знаешь, — я свесила ноги с подоконника, готовясь слушать.

Новость о моем состоянии каким-то образом дошла до Борисыча, поэтому от вечерней тренировки меня освободили в принудительном порядке.

— Это даже не обсуждается! — лютовал он. — Достаточно того, что я утром послушал травмированного ребенка и пустил его на тренировку. Больше такого не повторится.

— Это правильно, — поддакнула я. — Но что насчет меня?

Борисыч улыбнулся краешком губ и покачал головой:

— Отдыхай, Лана.

В итоге до самого вечера я валялась на пляже с читалкой — наконец-то добралась до Сунь-цзы. Погода была приятной — не солнечной, но теплой, а озеро в таких условиях приобрело темно-синий, глубокий оттенок. Очень хотелось понырять, но я решила прислушаться к рекомендациям и дать себе отдохнуть. Тем более, мои нырки не так уж отличались от фляков, после которого голова едва не взорвалась. Не хотелось бы повторения этой боли.

От чтения меня отвлекли голоса — судя по всему, обитатели лагеря после тренировок тянулись к домикам, чтобы привести себя в порядок перед ужином. Значит, и мне пора — ужин я пропускать не планировала. Я отложила книгу и ненадолго прикрыла глаза, поэтому и пропустила появление Вика.

Весь взмыленный после тренировки, но сел на соседний лежак. На меня смотрел со смесью беспокойства и радости, что сразу взволновало, и мое размеренное спокойствие, набранное под темными облаками у озера, тут же испарилось. Сердце зачастило так, словно я только что отработала вольные упражнения с четырьмя дорожками акробатики, и это лишний раз подтверждало — общество Вика мне не на пользу. Но так уж вышло, что я и сама хотела с ним поговорить.